Полная луна сияла, освещая окрестности, луг был сказочно таинственным, какие-то ночные птицы тихо скользили над серебристой гладью озера. Тихо шуршали от легкого ветерка прибрежные камыши, словно переговаривались между собой неведомые жители этих дивных мест.

– Смотри, люди пришли! – шептал один.

– Прячься, не показывайся, вдруг нас увидят! – испуганно пригибался к воде другой.

– Эти нас не тронут, это же влюбленные, они никого не видят. Сейчас будут целоваться, – хихикал первый.

Тихий смех волной прошелся по верхушкам камышей, пробежал по водной глади, прихватил пригоршню тумана и рассыпал его по прибрежной траве. Хитрые глазки выглядывали из-за деревьев, чьи-то тени бесшумно перебегали от куста к кусту. А почти невидимые, тонкие, прозрачные пальцы плели из ветвей плакучих ив причудливые косы.

Даня пришла в голубом платье, кокетливо рассыпав пшеничные волосы по округлым плечам. Душа ее томилась в ожидании неизведанных чувств, молодое, красивое тело жаждало ласк и любви. Казимир, так неожиданно снова появившийся в ее жизни, был обречен полюбить ее, другого развития событий разум просто не воспринимал. Они шли по тропинке среди высокой травы и молчали – Казимир просто не знал о чём говорить. Даня же разволновалась, как 15-летняя девочка на первом свидании, она не знала, что их ожидает в эту ночь.

Неловкое молчание затянулось, когда из густой травы выскочил вспугнутый молодой парой заяц и бросился наутек по тропинке, подкидывая зад. Ребята от неожиданности вскрикнули, а потом со смехом погнались за косым. Даня, приученная с детства ходить по траве, помчалась не хуже зайца высоко поднимая ноги. Казимир же – истинное дитя асфальта, через несколько шагов он упал, запутавшись в густой мураве. Пока барахтался, пытаясь подняться, девушка, не заметив пропажу кавалера, исчезла из вида и вокруг настала тишина. Кричать он постеснялся и наугад пошёл вслед за ней по тропинке и неожиданно вышел к озерным камышам.

Они стояли темной стеной, за ними, играя бликами от лунного света, протянулась гладь воды ровной полосой, и ничто не тревожило ее поверхность. Вдруг послышался шорох, раздвигая камыши тонкими руками, на тропинку вышла незнакомая девушка, она шла прямо на художника. А он стоял как вкопанный, смотрел на нее, открыв рот, красивее в жизни он никого не видел. Девушка не касалась травы ногами, во всяком случае ему так показалось, длинные, тёмные волосы блестели и с них струилась вода.

Казимир не сразу понял, что она была в платье, настолько оно облегало ее прекрасное тело и блестела как чешуя. Увидев его, она не вздрогнула, не испугалась, а засмеялась серебристым журчащим смехом. Ему показалось, что от ее смеха воздух зазвенел и наполнился каким-то дурманящим мятным ароматом. Стало трудно дышать, ноги словно приросли к земле, а она подошла вплотную, ее мокрое платье блестело под лунным сиянием и искрилось. У него было смутное ощущение, что он ее где-то уже видел, но мозг туманило, и он с трудом понимал что происходит.

– Сваровски, – вдруг пришло в голову парню, он знал, что девушки все блестящие камушки называют Сваровски, только понятия не имел почему. Как глупо думать о каких-то непонятных камнях, когда рядом с тобой такая красивая девушка, но так уж устроен человеческий мозг, он не спрашивает хозяина, о чем ему думать. Словно живет своей отдельной жизнью от тебя и выдает иногда такие странные слова и поступки, чего в здравом уме человек бы не сделал.

– Казимир, – где-то совсем рядом послышался голос Дани. Было слышно, как она идет, растаптывая траву, от шума ночные птицы испуганно метались, взлетали и исчезали в темных кронах деревьев. Незнакомка улыбаясь, прижала палец к губам, грациозно повернулась в сторону озера и бесшумно исчезла в камышах.