У меня бывали увлечения на стороне, не часто, но бывали. Все избранницы мои были мне симпатичны. Романы были легки и быстротечны. Наши чувства возникали на почве обоюдного влечения и так же быстро сгорали в огне необузданной страсти. Все как в бульварных романах – красивенько и пошленько.

«Дама в черном» и Аглая Витальевна – что это за женщина? Кем она стала для меня сегодня? Моей головной болью и моим лекарством. Послезавтра закончится командировка и закончится нелепое знакомство, которое и начаться-то не успело. Я буду вспоминать это приключение с грустной улыбкой. Оно меня вернуло к жизни, вывело из зимней спячки, пощекотав нервные окончания моего организма.

За столь короткое время общения она успела удивить меня дважды – своей интуицией, когда с точностью определила день зарождения моего интереса к ней, и своей выдержкой, когда не призналась в том, что мы знакомы. Но зачем ей водить меня за нос, меня – заезжего командировонного, встреча с которым в будущем так же маловероятна, как встреча африканского слона с белым медведем.

И вдруг я разгадал мотивацию ее поступков. Она застенчива и распущена одновременно. Мы все можем дать себе такую характеристику. Но она ее не дает, она пытается ее скрыть! Робкая женщина бальзаковского возраста и страстная гейша, которая не стыдится своего безудержного темперамента. Я познал ее тайну, и мой интерес к ней постепенно начал угасать.

И я решил, что обязательно подойду к ней завтра за обедом только лишь для того, чтобы поблагодарить за ночное удовольствие и попрощаться.

***

Утро ворвалось в мой день потоком света. Солнечные лучи пробивались сквозь промерзшие стекла окон и выстраивались прозрачными колоннами вдоль подоконника. Блики отражений от воды в графине играли на стене. Последний день зимы приветствовал весну радужными надеждами.

Улыбаясь и насвистывая, я пролетел по холлу гостиницы мимо кадушки с пальмой и администраторши, улыбающейся мне в ответ.

«Жаль, что я не запомнил ее имени и отчества. Сейчас бы отвесил ей парочку комплиментов. Странно, почему женщины нам так верят, когда мы откровенно врем и не верят, когда говорим правду?» – промелькнула мысль в голове, мысль и только.

– Юрий Валентинович, я вас прямо- таки не узнаю сегодня! – заострила она внимание на себе, пристав из-за стеклянного ограждения.

– Богатым буду – поделюсь! – ответил я и приостановился.

– Вы у меня завтра после обеда съезжаете? – спросила она на выдохе и томно опустила ресницы. – Зайдите сегодня вечером ко мне в администраторскую, необходимо составить опись вещей в номере. У нас порядки такие… – сказала она, отвела взгляд в сторону, показывая смущение. Я не смог сдержать улыбки: «Оказывается, приемы обольщения одинаковы у всех: и у гейш, и у администраторш…»

– Ну, раз такие порядки, то обязательно зайду, – я задержался на ее лице недвусмысленным взглядом и пожалел, что с таким упорством вел аскетический образ жизни, лишая себя радости общения с противоположным полом. Жаль, что на протяжении двух недель мои эфемерные грезы среди борщей и картофельного пюре в столовой подавляли желание оставаться мужчиной, в прямом смысле, без намеков и скрытой застенчивости заезжего из столицы командировонного.

Чемоданное настроение передалось моим сослуживцам. Хомичев предложил отметить мой отъезд прощальным ужином в ресторане «Встреча». Я обещал подумать и после обеденного перерыва сообщить о своем решении.

– Я думаю, пригласим человек шесть, только приближенных. Вечеринка для своих, – Хомичев моргнул несколько раз левым глазом, и я понял, что сегодня он намерен оторваться за мой счет.