– Думай, что хочешь. Вы все равно не дадите мне стать ему настоящей матерью. Я могу всю жизнь терпеть твои правила, но тратит на это Сережину жизнь я не имею права.

Юра со злостью заглянул ей в глаза. А она не отвела взгляд, не испугалась. Больше всего на свете ему хотелось сейчас снова грубо закричать на нее, ударить, запереть в комнате, но он отчетливо осознавал, она изменилась. В ней появилась дерзкая уверенность в себе, и сломать ее больше не получиться. В этот момент он понял, что потерял ее навсегда.

Валентина вошла в комнату. Сильно стучало сердце. А из глаз в любой момент были готовы хлынуть слезы.

Утомленные и испуганные скандалом дети быстро уснули. Валя слышала как хлопнула входная дверь, вернулась Лидия Марковна. Выйти к свекрови у нее просто не было сил.

В комнате стояла тишина, прерываемая лишь беспокойным сопением Сережки. Мальчик ворочался, нервно вздыхал, всхлипывал во сне. Валя перекрестила его, поправила одеяльце.

Замерла перед иконой.

«Я больше не могу, – думала она, обращаясь к Преподобному. – Не могу…»

Сколько лет жизни в ненависти, злости, издевательствах… Она пыталась найти общий язык с Ярославом, стучалась в его закрытое сердце, но отклика не находила.

Неужели это и есть ее расплата за ту ночь? За короткий миг счастья?

Виктор… Все эти годы она помнила его необыкновенно синие, беспечно веселые, озорные глаза. Иногда ее захватывала обида – попользовался ею, поразвлекся… И тут же спохватывалась – сама согласилась.

По ночам она мысленно рассказывала Виктору про Сережку, про его успехи. А потом снова накатывала тоска – если бы он хотел, неужели бы он ее не нашел?

Город охватила предновогодняя кутерьма. Магазины, кафе засверкали яркими вывесками, в их витринах появились нарядные елочки, снеговики, лесные зверюшки. На углу дома, где жили Пронины, развернулся елочный базар. Там Валя с Сережкой купили небольшую лесную красавицу.

Елочка наполнила гостиную волшебным запахом хвои. Лидия Марковна растрогано прижала к груди руки. В прошлом году она долго спорила с сыном по поводу елки. Юра непременно хотел искусственную, а у Лидии Марковны от нее болела голова. Однако, сын победил – «я занимаюсь праздником, не мешай мне своими капризами», – и все прошлые праздники пожилая дама сокрушалась, что атмосфера в доме совершенно не праздничная.

В этом году Юра, казалось, забыл про подготовку к празднику. Он пропадал где-то сутками, на вопросы встревоженной матери отвечал односложно – «да, нет». Но Валя поняла – у него появилась женщина. Чувствовала ли она ревность? Да конечно нет! Она уже давно смирилась со своей ролью в этом доме. Прислуга, нянька, ночная утешительница хозяина. Разве можно так жить? Умом она понимала – нет. По ночам пересчитывала свое нехитрое богатство, всего десять тысяч рублей. На сколько им с Сережкой хватит этих денег?

Но она ждала окончания новогодних праздников, ждала того дня, когда сможет подать на развод. И станет свободной. Никакие блага мира больше не заставят ее жить с нелюбимым человеком.

Зная характер мужа, Валентина понимала, что по-хорошему он ее не отпустит, поэтому очень обрадовалась появлению в его жизни другой женщины.

Она решила поговорить с Юрой, сказать, что ей нужно работать, но разговор отложила. Еще не хватало скандала на праздники! А в том, что он будет, она не сомневалась.

– Валюшка, ангел мой, я словно вернулась в детство! – смахнула слезы свекровь.

Последние несколько дней пожилая дама мучилась мигренями, редко выходила из своей комнаты. Как-то Валя принесла ей обед и заметила на глазах свекрови слезы.