Далекий свет, стократно отраженный.
За ним иду я, как по волоску,
Извилистым путем меня уводит
Знакомая тропинка в небосводе
В твою мечту и давнюю тоску.
Горит звезда волшебным фонарем,
И льются звуки, все они из детства!
Им суждено в мгновенье разлететься,
Но просиять еще над алтарем…
Все вобрала, ко всем ты прикоснулась,
Растаяла, как праздничный псалом,
Поворожив о дальнем и былом,
Так никогда от грез и не очнулась
И до сих пор блуждаешь по земле —
Осеннее, рассеянное пламя!
Стихами и тенями, голосами
И бликами случайными в стекле…
Ирине Одоевцевой
Платье синее со стразами,
Смех – муранского стекла!
Девочка зеленоглазая
Слишком многих увлекла.
По стихам порхнула бабочкой,
Муза – и сама поэт,
Трепетанью крыльев бантичных
Вечно – восемнадцать лет!
От восторга вздрогнув, ахнула:
– Он! Живое божество!
В веерах ресниц распахнутых —
Острый ум и озорство.
Всюду – море вдохновения,
Праздник легкого пера!
Встречи с мэтром, откровения
И баллады до утра.
В танцах искра электричества!
– Быть в аду! – Сто раз права.
Прилежанью ученичества
Близок демон мастерства!
Память воплотится книгами,
Смерть – лишь старый шифоньер…
Ты, в воспоминаньях прыгая,
Радостно картавишь «р».
Звонкая, рыжеволосая,
Беспокойною листвой
Разметавшаяся осенью
Между Сеной и Невой.
Растворилась в тьме сиреневой,
В тайнах, в прошлом волшебстве,
Словно том, закрыв Серебряный
И непостижимый – век…
Лунными тропами
* * *
Все тревоги и тайны во мгле,
Легкость вновь и души безымянность,
Нет, не время царит на земле —
Сны и странность.
На кривых зеркалах пустоты
Видят знаки тревожные дети,
Да читает, как жизни, листы
Вечный ветер.
Отпусти себя в темную синь,
Стань сиянием лунным в пространстве,
Ничего у земли не проси,
Снись – странствуй…
* * *
Ночами пишется радостно!
Ночами грезится сладостно!
Дверь времени открывается
Для разности и для равенства.
Творец деревьями славится.
Сирень – колдунья, красавица!
Лбы пятилистником таинства
Куст обжигает цветаевский…
* * *
Спазм неизбывного одиночества —
Черная россыпь цыганских бус!
Вспыхивают наперебой пророчества,
Даже запоминать – боюсь!
Ночь в ожерелье шествует, царствуя,
Мир усыпив колдовством и тьмой,
А Одиссей, заблудившийся в странствиях,
Забыл дорогу домой.
* * *
Маленькая странница,
Лунный блик на дне
Озера останется
В память обо мне.
Наши зимы звонкие,
Шелесты аллей,
Паутинки тонкие
В глубине ветвей…
Или запах вкрадчивый
Мартовских мимоз,
Мой ответ обманчивый
На простой вопрос.
Сны, потусторонние
Встречи, голоса,
Ночи беззакония,
Чары, чудеса!
Или в миг отчаянья,
Словно в тот июль,
Обожжет нечаянный
Быстрый поцелуй.
А еще раскроется
Черная тетрадь,
И опять бессонница
Станет колдовать,
Бросит карты вечером,
Душу вороша…
Ты все знаешь, девочка
С головой пажа.
* * *
Жизнь незнакомой стала, раскололась,
Лишь ты все та же: весела, легка!
Влюбленной нимфой, превращенной в голос,
Ты отвечаешь мне издалека.
Но в диалоге нашем нет повторов,
Что я начну – подхватываешь ты,
Искусница душевных разговоров,
Провидица молитвы и мечты.
Пусть я в душе совсем немного – мистик,
Скрываюсь от потусторонних тем,
Но ты порой мне навеваешь мысли,
Насвистываешь темы из поэм.
Приходит миг, и каждый строго платит
За эти игры странные с судьбой;
Но только ты в летящем летнем платье
Меня зовешь улыбкой за собой.
И что теперь следить по прошлым вехам,
Искать ответы у чужой весны,
Когда твоим я отзываюсь эхом
И на себя гляжу со стороны.
* * *
Мы расстаемся, кружимся, мечтаем,
Танцует время долгий менуэт.
Не странно ли, что мы друг друга знаем —
Пятнадцать лет?
Твой поцелуй и силуэт жемчужный,
Как мой к тебе – наклон и оборот…
Пьянящий вкус густой и долгой дружбы —
Цветочный мед!
Два оклика, два сдержанных дыханья,