– Кто же тебе деньги платит? – спросил я.

– Как и прежде, Гвардия и OpenMind. Несмотря на разногласия, я внештатный консультант и там, и там. Есть такая удобная должность.

Когда Мари отлучилась за чем-то в спальню, я приблизился к Марку и спросил вполголоса:

– Я говорю о настоящих деньгах, ты же понимаешь?

Он сморщился и посмотрел в сторону.

– Мне все реже нужны деньги, Артур, тем более большие. Твоих ребят я снабжал, потому что вы мне нравитесь и идеи у вас интересные. Сам я с этого почти не зарабатывал.

Тут он, конечно, привирал, но я не стал давить.

– В будущем у нас появятся новые идеи. Нам можно на тебя рассчитывать?

– Можно, – ответил он с безразличным лицом. – Только ты должен будешь поручиться, что идея по-настоящему хороша и правильна. Ты понимаешь, о чем я. Потому что и мне придется поручиться за тебя.

– Спасибо, Марк. Я перед тобой в долгу.

– Это вряд ли, – сказал он, и я налил ему еще кофе.

Марк ответил на удивление быстро. Он тоже не стал разводить прелюдий, будто мы час назад трепались в буфете. Он помнил наш шифр и написал: «Как я тебе вчера и говорил», – что, разумеется, означало – «завтра».

Не подвел Марк! Значит, завтра у меня будет псионка! Необходимая для моего секретного опыта, моего главного, эпохального эксперимента, перед которым меркнут все предыдущие, даже сегодняшний залп и даже если бы сегодня обошлось без залпов. Деев, верное мое шило – и тот пока не посвящен в главную тайну.

Ни разу доселе не приходилось мне держать в руках псионку, расфасованную в пачки, будто спагетти! Если б Фрайд однажды ненароком не обмолвился, был бы я до сих пор убежден, что псионка неотделима от человека. Когда нашим ранним единомышленникам для острых ощущений требовалась псионная энергия, вызывался пси-лаборант; иных вариантов не существовало.

А единомышленники у нас были что надо! Команда мечты. Все – молодые ребята-ученые, бывшие мои коллеги-аналитики, бывшие Темины коллеги из SP и OpenMind, творили в свое удовольствие и проводили немыслимые эксперименты. Дух свободы и научно-технические соблазны вскружили Теме голову. Отделив Gateway от SP, он возжаждал потрясти мир и тотчас затеял целый букет побочных проектов, столь многообещающих, сколь и фентезийных… У Эджворта с Гроссштейном и псионные вихри летали, и шаровые молнии управляемые. Кейн, помню, для чего-то оптом скупал антигравитаторы от оверкаров, а пронюхавший об этом Шпиль бегал по курилкам и шептал, что они делают машину времени…

А потом настал черед собирать камни, и выяснилось, что ничегошеньки, кроме патентов на базовые прототипы, а то и просто на записанную на бумажке технологию, у них нет. Потому что часть экспериментов ни к чему не привела, а другая часть требовала на порядок большего финансирования, чего Деев выбить уже не мог.

Кто-то ушел сам, кого-то попросили. Год-полтора назад впервые пришли аудиторы, советовали «чистку костов» и разогнали последний из таких изобретательских проектов, который возглавлял Эджворт. Им всей командой удалось продаться в Jet-Helix, но, по слухам, они и там ввязались в какой-то стартап, где с деньгами не фонтан.

Было время!.. Тогда и я еще не возился с ассемблером, а был на чисто административной работе. Хотя, по-чесноку, отнюдь не всегда она была чистой. Для наших гениев мы с Деевым тогда делали много запретного в области снабжения. Он притаскивал откуда-то цельные золотые слитки, «в аренду с возможностью переплавки». Я через Фрайда сводил ребят с теми из OpenMind, кто мог без лишней волокиты приехать и собрать немного псионки. Добывали им на черном рынке редкие радиоактивные вещества, с Урала привозили отработанное ядерное топливо, откопанное из захоронений, Деев даже ездил в Китай за какими-то особо редкоземельными магнитами. В один прекрасный день в наш тихий омут запустил свои праведные пальцы Рустем, и это стало началом конца. Хорошо, до уголовных дел не дошло.