Нетта знала, что семнадцать лет назад мать Мертонели мучительно погибла. Такая же участь тогда постигла десятки и сотни других людей – большую часть жителей верхнего квартала. Среди них также были родители и братья отцовского советника Зетлафа. Сам он отбыл в университет на далеком Солнечном причале. Учеба не только дала ему знания, но и буквально сохранила жизнь. Позже кошмарное происшествие поэтично нарекли Бунтом нечисти, но не то чтобы твари из леса против чего-то протестовали или выдвигали требования. Все версии этих событий, которые слыхала Нетта, сходились на том, что чудища просто пришли насиловать, убивать и пытать горожан.

В верхнем квартале издавна селились богатые чиновники, зажиточные купцы и напыщенные вельможи. Зависть в чужих взорах прочно прилипала к ним с колыбели. Но в тот момент они, возможно, впервые позавидовали нищим из бедных районов. Голодные призраки, болотные и луговые духи, лесовики, упыри, волколаки, даже черт на перепончатых крыльях – с севера, прямо со стороны лесной опушки, в столицу явилась воплощенная мерзость. Она зрела и плодилась в Проклятом лесу веками, пока прославленный орден охотников пребывал в упадке. А теперь пролилась наружу отравленным зельем из ведьминского котла. Твари ломились в закрытые окна, сметали двери, громили комнаты и потрошили женщин, терзали и пожирали детей на глазах родных.

В одном из домов семья стремглав ринулась в тесный погреб, чтобы спастись от погрома. Там, в сумраке и прохладе, сквозь щели в полу проросла кроволюбка, а она, как известно, отпугивает нечисть. Но добежать сумели лишь отец и дочь. Черт повалил входную дверь ловко, как тоненькую дощечку, догнал отстающую мать и уволок ее с собой. Он взмыл с ней выше городских крыш и башен, под рваные сизые облака, и разжал хватку над Храмом Небесного Темени. Женщина глыбой рухнула вниз, и золотой шпиль храма пронзил ее живот насквозь. Потом, когда нечисть ушла, тело долго не могли снять со здания. Это была мать Мертонели, и девочка видела все воочию, хотя в силу возраста плохо запоминала детали.

Фрейлина лично рассказала Нетте свою историю. Принцесса сочла эту повесть ужасно грустной. Она восхищалась отвагой маленькой Мертонели, которая преодолела столь многое, когда сама Нетта только что появилась на свет. Пусть ее мать, королева Инфелия, мучилась страшным недугом и уже почти год не покидала покои. Пусть ее венценосный отец проводил с ней существенно меньше времени, чем с любым из своих придворных, и всецело поручил воспитание Нетты преподавателям и слугам. По крайней мере, оба ее родителя до сих пор были живы, и она могла свободно с ними побеседовать, будь у нее желание. Насколько она слышала, после потери любимой супруги отец Мертонели замкнулся в себе и стал постепенно сходить с ума. Что ж, во всяком случае, он пристроил дочь на службу во дворец раньше, чем его разум окончательно помутился. Мертонель была благодарна ему за это, хоть больше и не поддерживала с ним связь.

– Что же ты делала в ранние годы? – с любопытством уточнила девушка. – Старалась вызубрить наизусть пару магических заклинаний?

– Такой чудесной книжки, хотя бы на четверть расшифрованной, у меня отродясь не было, – пожала плечами Мертонель. – Я повторяла подобия приворотов, которые ворчали себе под нос безумные бабки на рыночной площади. Готовила мази из сорных трав и натиралась ими. Пускала себе кровь ручьями, поскольку верила, что она усилит чары. Мне это шутки ради как-то внушил один мальчишка.

Тут фрейлина умолкла и с легкой улыбкой скользнула по острому краю страницы подушечкой указательного пальца. Капля алой крови испачкала бумагу и изящно скатилась на стол. Мертонель задумчиво покачала головой, промакнула ажурным платком царапину и продолжила свой рассказ.