Тренеры, стоящие недалеко в кружке, оборачиваются. И, прекратив разговор, наблюдают за моим спринтом.

Добегаю до конца третий круг и падаю на искусственное покрытие футбольного поля. Мокрый... Мышцы дрожат. Легкие горят. Дыхание с шумом вылетает наружу.

- Ну ты машина, Тарханов!

- Мощностей как у белаза.

- Терминатор. Ты же еле с татами выполз!

- У тебя там реактор?

Да, у меня там реактор, он меня сжигает. Алëна сегодня не вернулась на базу. И мне страшно, что не вернётся совсем. Что она там с тем, с кем иногда переписывается по телефону и улыбается ему в экран. С тем, кто цветы отправил. А я ничего не сделал, чтобы она захотела остаться рядом со мной. Я не знаю, что можно сделать. Это только в теории просто. А в нашей ситуации - ничего не работает.

Проходя мимо Бес подаёт мне руку. Хватаюсь. Тянет на себя, помогая встать.

- Красавчик, - хлопает по плечу. - А на татами косячил сегодня. Чего так?

- Аа... – отмахиваюсь, сбивчиво объясняя. - Бессонница достала. Под утро вырубаюсь. Башка болит... Сконцентрироваться не могу. Просчитать соперника не могу. Вата вместо мозгов.

Сжимаю виски. Под пальцами грохочет пульс.

- Хм... Соревнования скоро. Пусть Алëна тебе сегодня ноотропчик назначит какой-нибудь и мелатонин.

- Так… нет же еë.

- Приехала. Дойдешь? - с сомнением смотрит на мои подрагивающие мышцы.

До Алëны то? Да я долечу, мля!

Все разбредаются по корпусам, скоро отбой. А я иду против течения к административному корпусу.

Стукнув пару раз в дверь "больнички", захожу внутрь не дожидаясь ответа.

Алëна сидя за столом что-то набирает на ноуте.

- Вечер добрый... - падаю на кушетку.

Мои плечи едва втискиваются. Одна рука повисает.

Ростовская поднимает на меня взгляд.

- Что в этот раз?

- Бес отправил.

- Мхм… Подождёт пять минут?

- Подождёт.

Закрываю глаза. В кабинете пахнет не лекарствами, а еë парфюмом. Втягиваю его в себя, он попадая по скрытым струнам, что-то нереальное делает с моим телом. Мне внутри него тесно. И хочется распотрошить просто и вколотиться в источник этого запаха! Тело моë тут же забывает, что пережило за последние три часа. И вообще-то грозилось издохнуть еще минут двадцать назад. А сейчас оно хочет… и еще как!

Слушаю щелканье клавиатуры.

- Как Вы провели день, Алёна Максимовна? – сипло спрашиваю, едва справляясь с интонациями.

- Спасибо, хорошо.

С таким вздохом, словно: "Ты опять начинаешь, Тарханов?". Да, я опять...

- Я не это спросил. Я спросил "как".

- Вот тебе я ещё не отчитывалась, - стучат в мою сторону каблуки.

Стучат немного неравномерно.

Каблуки... И юбка, скорее всего. Юбка-карандаш. Мне фантазируется именно так. С её точенной женственной фигурой это просто бомба!

Останавливается рядом. Аромат парфюма становится чуть ярче. Пальцы ложатся на мою артерию, ловя пульс.

- Ого... Ты как чувствуешь себя??

Распахиваются глаза.

И я не знаю, как это получается... Явно вопреки моей воле. Но пальцы сами, ей богу, прикоснувшись к её щиколотке медленно скользят вверх по икре под коленку.

Алёна, дёрнувшись, застывает, не мигая смотрит мне в глаза.

Перебор... Факт.

Одно дело - поцеловать. Это эмоции. Другое - лапать. Это уже похоть.

Мне бы не хотелось сводить себя к похоти в еë глазах. Нет, похоть никуда не денешь, она меня мучает. Но дело, ведь, не в ней. Гораздо сильнее меня мучает другое. Я хочу не только это тело, я хочу женщину в нëм. Это совсем иначе!

Сжимаю непослушные пальцы в кулак.

- Я не намеренно... - шепчу я. - Извини.

- По привычке? - со злым скепсисом дёргает бровями Алёна.

Растерявшись, не нахожу, что ей ответить.

- Сядь. Давление измерю.

- Давление норм, - присаживаюсь.