В 269-ю стрелковую дивизию, сформированную из ополченцев Первомайского района Москвы, Сергей попал, выписавшись из госпиталя после ранения, полученного в ходе боёв под Полоцком. Его, как имеющего боевой опыт, назначили заместителем командира взвода.
Пелена утреннего холодного тумана накрывала долину речки, величаво несущей студёные воды к Десне. За ночь подморозило. Послышался еле уловимый хруст ледяной корки на той стороне. Бондаренко насторожился. Вскинул бинокль. В разрывах белой пелены мелькнули расплывчатые силуэты у самого уреза берега. Появились резиновые лодки, сноровисто спущенные на воду. Бондаренко, повернувшись к напарнику прошептал:
– Мухой подними бойцов, да предупреди, чтобы не шумели и тихо заняли свои места. К нам гости.
Московским ополченцам-добровольцам не нужно было разжёвывать обстановку. Уже через минуту стрелковые ячейки были заполнены, изготовившимися к бою бойцами.
В мглистой завесе тумана появились силуэты передвигающихся короткими перебежками немцев. Выждав немного, Сергей подал команду:
– Огонь!!!
Дружный винтовочный залп стал полной неожиданностью для противника. Многие попадали. Уцелевшие открыли ответный огонь и опрометью бросились назад. Опасаясь подвоха, Бондаренко успел подать команду:
– Стой, назад!!! – но особо горячие головы уже выскочили на бруствер окопа и рванули вперёд, желая на плечах отступающих, гнать противника как можно дальше… Словно ожидая этого момента, с той стороны ударили пулемёты, прикрывавшие атаку. Пара бойцов, напоровшихся на пули, будто подкошенные свалились на землю, обагряя её собственной кровью, навсегда покидая земной мир…
Вскоре примчался ротный:
– Что здесь произошло?
– Отбили атаку противника, – ответил Сергей.
Глянув в сторону нейтральной полосы и увидев неподвижные фигурки, командир уже более спокойно отреагировал:
– Вижу. Наши потери?
– Двое убитых, трое раненных. Один легко. От лазарета отказался.
– Жаль терять людей, – тяжело вздохнул ротный, – сейчас каждый человек на вес золота, но ничего не попишешь, таковы законы войны, – круто повернулся и пошёл докладывать вышестоящему командованию.
Бондаренко пригнулся и, прикрывая зажжённую спичку, закурил. Ополченцы дрались храбро, но отсутствие выучки приводило к неоправданным потерям. Вот и эти бойцы, попавшие под огонь немецких пулемётов, выскочили без команды… Глубоко затянувшись, выпустил облако синего дыма. Туман всё ещё укрывал передний край и опасаться получить немецкую мину не приходилось. За поворотом окопа слышалась возня и негромкий разговор. Сергей прислушался:
– Молись комсомолец, бог сегодня тебя сберёг…
– Да ладно тебе, дядя, просто повезло…
– Э-э-э не скажи, двоих положили, троих ранили, а тебя, непоседу, только слегка царапнуло… Бог почему-то бережёт твою бестолковку…
Став невольным свидетелем чужого разговора, Бондаренко задумался… На фронте насмотрелся всякого. Приходилось и ему, атеисту, устремив взор к небу спрашивать: «Господи, за что нам всё это?» В голове просто не укладывалось, как же могли высшие силы допустить такое… Он и сам не подозревал, что пережитое было всего лишь прелюдией к испытаниям, которые принесут столько горя и страданий, и недавнее прошлое покажется легкими приключениями, а живые будут завидовать мёртвым…
Заплутавшие фрицы
Мало кто знает, что в самом начале войны, а именно в июле-августе 1941 года в городе Юрьев-Польском была сформирована 282 стрелковая дивизия. Основной её костяк составляли ополченцы Таганского и Ждановского районов г. Москвы. Сразу же после слаживания подразделений в августе месяце соединение оказалось в составе Брянского фронта. В одной из её частей сражался Юрка Бельченко. Двадцать пятого сентября он в приподнятом настроении наяривал кашу из своего котелка. Что не говори, а еда для бойца на передовой маленький праздник. Не всегда удаётся поесть досыта и причин для того масса: то фрицы накроют минами посыльных, то вражеские истребители продырявят пулемётами термоса, а то и просто, из-за разгильдяйства, привезут пищу с опозданием… Сегодня сытный завтрак прибыл вовремя. Мало того, в котелок попал добрый кусман мяса. Юрка наяривал за обе щеки, когда впереди, со стороны немцев послышался гул автомобильного двигателя с подвыванием, характерный для ЗИС-5: «Что за наваждение, – промелькнула мысль, – может заплутали? Не мудрено в такую погоду сбиться с пути.»