– Теперь мы идём убирать бэкстейдж, – сообщила Ксюша, и всей командой мы вернулись в гримёрку.

«Такого ужаса не было даже в моей комнате, когда сестра научилась ходить и крушила всё на своём пути! Работы здесь не на один час… Благо нас много». Каждый принялся разгребать завал в районе собственного стула и вешать костюмы на длинную металлическую перекладину. Когда пол освободился от всевозможных тряпок, Виолетта унесла вешалки за белую дверь.

– Саша, пойдём суда! Я тебе покажу, что с афишами делаем! – прокричала Мари с гримёрного места Марины.

Девушка достала из нижнего ящика стола несколько папок, надписи на которых были мне вполне понятны: «Show21», «Aftershow», «Tournament22».

– Смотри! Афиши мы меняем друг после друга. Каждую неделю новый человек. Вот тута лежат все листы, а там, на доске, смотришь расписание. Видишь, чего завтра будет, находишь это тут и меняешь старые афиши на новые.

Её голос был низким, бархатным. Говорила Мари с сильным акцентом и иногда путала слова. Но объяснить всё старалась доступно, без пафоса.

– Где меняю?

– Погоди! Я всё покажу. Мы сейчас вместе будем идти, потому что эта неделя моя, а потом – ты.

Когда бэкстейдж вернулся в прежний вид, мы собрали грязные чашки, Эрай взял большой мешок с мусором, и все снова направились в сторону диджей-кабины.

– Вот первое место, – Мари указала на «Animation board23», – здесь надо вешать все три афиши. Смотри: шоу, турнир и афтер-шоу.

Потом мы дошли до лобби, где утром я разговаривала с Мариной. «Второе место» находилось там.

– Тут тоже вешаешь всё.

Мари снова вытащила устаревшие красочные объявления, а в специальные окошки вставила новые цветные листы.

– Теперь идём в ресторан, – продолжала экскурс девушка с акцентом.

– Блин! Что-то сложно это всё…

– Не-е! Втянешься! Тут только шоу. И всё! Запомнила? Возле кабины, в лобби и тут.

– Угу, – неоднозначно кивнула я.

– Всё, идём обратно! Есть хочу!

– Эм… Есть?

– Ага! Мы теперь все вместе в ресторан пойдём, – с коварной улыбкой пропела Мари, потирая ладони.

Мой живот отозвался радостным бульком, несмотря на позднее время. Мы с Мари подошли к развалившимся на стульях коллегам. Через минуту в дверях офиса показалась чёрная голова Йозефа, а ещё через пару секунд он стоял рядом.

– Все тут? Tamam o zaman, gidelim24, – скомандовал начальник.

Народ повскакивал со своих мест, и мы гуськом отправились в ресторан, точно так же, как в обед.

– А что он нам сказал? – спросила я Ксюшу по дороге.

– «Тамам» – это по-турецки «ладно», а остальное я сама не знаю.

В ресторане для полуночников выставили кое-какие салаты, фрукты, сыр, спагетти, суп и тосты из разряда «сделай сам».

– Кто хочет тост? – громко спросил Йозеф.

Все подняли руки. Кроме меня. Я постеснялась, хотя есть хотелось дико. Пропущенный ужин напомнил о себе!

– А ты не хочешь, что ли? – уставилась на меня Виолетта.

– Не знаю, – я неуверенно пожала плечами.

– Да брось! Это очень вкусно! – причмокнула она. – Йозеф! Ещё один!

«Видимо, этот молодой длинноногий обладатель чёрной косички не такой уж и грозный начальник, раз готовит всем тосты», – думала я, накладывая в тарелку овощной салат. На этот раз вся команда расположилась за одним большим столом. Кто-то наворачивал суп, кто-то салатик, а кто-то просто ждал, поглядывая на Йозефа возле гриля сквозь стеклянную перегородку.

– Ты из России, Саша, да? – поинтересовалась Мари.

– Да. Челябинская область.

– А у меня в Костанае бабушка живёт, – вмешалась Дарина. – Это Казахстан, но рядом с Челябинской областью.

– Я знаю. Была там. А сама ты откуда?

– Родилась в Казахстане, но сейчас живу в Москве, – пролепетала Дарина.