”. На что свежеиспечённый приходской учитель ответил: “Я должен быть доволен таким существованием, потому что мне нужно время для обдумывания вопроса, как действовать дальше, чтобы стать учителем начальной школы”.
Каролинка. Это была одна из первых 17-ти немецких лесных колоний Волыни, где до 1908 г. жило 80 семей на арендованных землях. Но в 1910 г. это было очень жалкое и чахлое место для учительства. Живущие здесь колонисты по реформе Столыпина[32] впоследствии могли выкупить арендуемую землю. Но так как помещик задрал цену, 65 семей оставили свои усадьбы, и отправились искать себе другое пристанище. Лишь 15 семей сумели выкупить свои наделы в собственность. Это были самые крепкие крестьяне: Август Фишер, Адольф Цинк, Даниэль Фолькенберг, Вильгельм Риске, братья Крюгер – Людвиг и Фердинанд, Шён Даниэль, Фердинанд и Михаэль, Сюзанна Бухгольц, Христиан Россал, Эдуард Шове, Август Шалин, Мартин Роснау и Юлиус Шрёдер.
Вот несколько выдержек из дневника:
Мои родители долгое время размышляли над тем, чтобы купить землю в Калужской или Минской губернии. В 1910 г. отец поехал туда с несколькими колонистами. Помещик готов был продать им 200 десятин земли, но требовал сразу полной оплаты в размере 6000 рублей. Такой суммы у крестьян не было, только половина. Они поехали домой, чтобы найти покупателей на свои участки и собрать недостающую сумму. Когда они вернулись к продавцу, он из жадности поднял цену почти в два раза. После того, как денег опять не хватило, он потребовал с покупателей расписку о том, что они ему должны. Когда он не захотел отдавать им купчую, отец заподозрил мошенничество и вымогательство и вышел из этого предприятия.
Почти все его сбережения, 350 рублей, пошли коту под хвост. Отец был сильно расстроен и зол. Вскоре после этого он продал знакомому Кункелю свою землю. Всё хозяйство: 15 3/4 десятин пашни, постройки, инвентарь, – принесло ему 600 рублей. Он добавил ещё 90 и купил у Уильяма Тросселя ветряную мельницу в Бобрице.
В 1910–1911 гг. школу в Каролинке посещало 40 учеников: 16 мальчиков, 24 девочки; 37 учились в первом, и 3 человека во втором классе; 34 из них были местные, а 6 из близлежащих посёлков; 36 немцев, 3 украинца и 1 поляк. По возрасту: с 6 до 8 лет – 8 человек, с 9 до 11 лет – 13, и с 12 до 15–19.[33]
В одной версте от меня находилась Антоновка, где учителем в школе был Фридрих Хельман. Я подружился с ним. Он мне посоветовал заказать русский журнал «Самообразование», который сам уже долгое время выписывал. Теперь мы оба его читали и стремились к одной цели – получить диплом учителя начальной школы. Теперь, кроме «Колокола» и «Школьного журнала для немецких колонистов в России», я получал и это издание.
В апреле на рынке в Нарцизовке я встретился со своими школьными товарищами – Бусом, Керном, Безелем и Рудольфом Шульц. От них я узнал новости о других семинаристах. Все работали учителями и искали пути для продолжения обучения.
21 июля я отправился в Житомир с целью остаться там и брать у кого-нибудь уроки. По пути я посетил учителя Криста в Ново-Александровке и учителя Брестау в Житомире, которые уже были подготовлены к экзаменам и имели на руках свидетельства благонадёжности. Они рассказали мне о трудностях по аренде жилья, оплаты обучения, покупке книг, поисках подходящего репетитора, подготовке документов и о многом другом.
Вскоре после этого я узнал, что недалеко от Житомира живёт очень интересный репетитор по фамилии Куриков, который готовит детей колонистов для поступления в среднюю школу с хорошими результатами. Поэтому я решил брать у него уроки. Уже 14 октября 1911 г. я направил запрос губернатору по поводу получения свидетельства благонадёжности, которое требовалось от немцев для допуска к экзаменам.