За время “одной затяжки Сталиным курительной трубки”[8] все немцы были лишены своего имущества, загнаны в вагоны для скота и отправлены в вечное изгнание. Отчаявшимся матерям не помогли ни жалобы, ни мольбы, ни крик, ни слёзы… родственные связи были разорваны, а немецкие семьи разбросаны по одной-две семьи на поселение по обширной территории, которая по размеру была как десять Европ. С этого момента полтора миллиона немцев навсегда утратили веру в содержание Советской декларации: свобода, независимость, поддержка национальных меньшинств. В отношении них действовало только право господства над ними, это было ограничение всех прав человека. Этот шаг приговорил немцев России к полной и быстрой ассимиляции. С этого дня начался жестокий геноцид против всех, кто пытался сопротивляться этому решению правительства.

Спутница жизни автора, Мария Дёрр, родилась в бывшей АССРнП. Как и все немцы СССР, она приняла на себя предсказанный удар. Девятилетний ребёнок, она была осуждена Сталиным и его кликой за вторжение Гитлера в Советский Союз. С родителями и пятью братьями и сёстрами (от 1 до 13 лет) она была сослана в бескрайние степи Казахстана – 200 км от г. Кокчетав, в небольшой казахский аул[9]. Она провела в изгнании 53 года. Все эти годы общество снова и снова напоминало ей: “Не забывай, кто ты. Не забывай своё место. Ты немка!” И только в 1994 г. ей было позволено собрать семью и уехать на родину предков. Вначале они посетили Грюнберг (земля Гессен), который их предки покинули 230 лет назад, эмигрировав в Россию. Там они низко поклонились… Однако поселились в районе Молькау города Лейпцига.

Увлечённый поразительным предсказанием Рудольфа Шульце-Молькау, автор поставил перед собой задачу исследовать судьбу этого замечательного человека, придать гласности и сделать ближе, особенно к жителям Лейпцига и Молькау.

Вначале он искал в Молькау жителей с фамилией Шульц. Нашлось шесть семей. Но ни одна из них не была в родственных связях с автором. Затем последовали: церковный архив Молькау, посещение двух кладбищ, местная библиотека, библиотеки Лейпцига, университетская библиотека, центр генеалогии в Лейпциге, библиотека Мартин-Опитца в Херне и снова архив в университете Лейпцига. Но даже здесь не было каких-либо биографических ссылок на Рудольфа Шульце-Молькау.

В 1998 г. газета «Mölkauer Gemeinde Blatt»[10] опубликовала сообщение о том, что в сентябре 1999 г. будет отмечаться 675-я годовщина этого поселения… На встрече пенсионеров был поставлен вопрос о признании достоинств Рудольфа Шульце-Молькау. Две почтенные дамы, старейшие жительницы (обеим было за 85), вспомнили, что он мог быть сыном Генриха и Ядвиги Шульце, и тогда учительница начальных классов – его племянница. Фрау Ирена подтвердила это и любезно передала искателям адрес двоюродного брата и две фотографии своего дяди.

Петер Шульце-Добольд, сын Рудольфа, сразу же ответил нам из Штутгарта и сообщил следующее: “Мой отец, Рудольф Шульце-Молькау, родился 3 февраля 1904 г. в Молькау под Лейпцигом и рос в поместье родителей по адресу Дорфплатц 5. Здесь он учился в начальной школе, окончил Николаевскую гимназию в Лейпциге и в 1931 г. в университете был удостоен степени доктора юриспруденции. Здесь, в Лейпциге, в 1931–1938 годах он начал работать в качестве юрисконсульта, затем (с перерывом) в период с 1938 по 1954 г. он работал городским советником в городе Кобург, из-за войны в 1943 г. оказался в плену в России, а в 1946 г. был освобождён и вернулся. С 1954 г. и до выхода на пенсию он работал в районе Ансбах, был активным Баварским деятелем. Он очень любил свой родной Молькау и город Лейпциг, во времена ГДР пытался не реже одного раза в год посещать место своего рождения, семью брата, которая жила в родительском доме, и многих других родственников, друзей, боевых товарищей, проживавших вблизи Лейпцига. Он умер в 1969 г. в возрасте 65 лет и похоронен на кладбище города Бамберг