Одни говорят, что любовь есть пиявица сердца, скорпион души, отрава жизни нашей; другие утверждают: любовь есть усладительница сердца, восхищение души, отрада жизни нашей. Мы не будем разбираться, на чьей стороне справедливость: но, утверждаясь на собственном опыте своем, скажем, что любовь сильна, могущественна; она не разбирает ни звания, ни состояния! Ветреный француз и дикий готтентот, степенный англичанин и зверообразный кафр, образованный русский и непросвещенный башкирец – все подвержены власти любви, все состоят под деспотическими ее законами. Итак, друзья мои, не удивляйтесь, что башкирский батырь влюбился в прекрасною Зюлиму – и влюбился страстно. Он, по обыкновению простодушных башкирцев, без всяких околичностей открылся девушке в любви своей и узнал, что и она полюбила его. С этого времени в очах батыря все переменилось и самая жизнь показалась ему приятнее, милее!

Абдряш почти каждодневно виделся с прекрасной Зюлимой и уговаривался с нею бежать в Башкирию; но не было к тому ни малейшей возможности: ибо девушка находилась под самым строжайшим присмотром. Что же осталось делать башкирскому батырю? Он не был рожден для низкого рабства, он имел чувства возвышенные, душу гордую и благородную, он нетерпеливо желал свободы: а потому решился на некоторое время расстаться со своей возлюбленной, решился бежать от киргизцев один. Вздумано и – сделано! В одну темную ночь Абдряш оседлал самую лучшую киргизскую лошадь и, не бывши никем примеченным, уехал из аула, благополучно добрался до прежнего жительства, был принят земляками с большою радостью, успел заслужить уважение их и через три года достиг почтенного звания старшины. Теперь Абдряш отправился в степь для наказания киргизцев за сделанные ему оскорбления и притеснения и для освобождения прелестной Зюлимы, к которой любовь его нисколько не изменилась.

С богатствами восточных стран

Идет беспечный караван

Веселой, шумною толпою,

Идет из чуждой вам земли

И не предвидит, что вдали

Он с тяжкой встретится бедою,

Что на пути, в степи глухой,

Его ждет дерзостный разбой!

Розмахнин

Караван с разными азиатскими товарами, состоящий из 550 верблюдов, беспечно шел из Малой Бухарии к городу Оренбургу. Сей караван благополучно переправился через реку Сырь-Дарью; перешел песчаные степи, именуемые Кара-Кум, и большие Бурсуки; миновал Мугалджарские горы, озеро Худжякуль, речку Куп-Ляйли-Темир и приближался к реке Эмбе. Беспечные киргизцы, служившие проводниками каравана, не предвидя никакой опасности, распевали громкогласные песни, какие кому на ум приходили.

Киргизцы вовсе не знали грамоты, но между ними есть свои импровизаторы, которые хотя не подобны итальянским, однако же сочиняют и поют песни без всякого приготовления. Песни большею частию краткие, в них описываются прошедшее или настоящее положение сочинителя, предметы, его окружающие, как то: степи, горы, леса, озера, реки и проч. Мы надеемся угодить своим читателям, предложив здесь в вернейшем переводе несколько сих киргизских песен:

«Мне река Уил очень памятна: я кочевал на берегах ее в четвертом году. Там-то счастие ласкало молодого батыря: у меня была прекрасная девушка, которую я любил и которая меня очень любила. Я оставил в кочевье своем молодую девушку, которая меня любит. Вот настоящая красавица, какой не сыщешь во всех трех ордах киргиз-кайсакских! У нее глаза светлее солнца и чернее ночи; щеки и уста – как утренняя заря; груди белее снега – такие полные, такие круглые, такие прелестные!»

«Если ты меня, девушка, поцелуешь, – я подарю тебе серебряные браслеты. Если ты меня, девушка, поцелуешь, – я подарю тебе корольковое ожерелье. Если ты меня, девушка, поцелуешь, – я предложу тебе свою руку».