Разочарование Френо было столь глубоким, что распространялось не только на «непоэтический век», в котором он живет, но и на «непоэтический народ», который пренебрежительно относится к поэтам. Френо видит причину этого в духе коммерции и наживы, охватившем страну после войны.

Еще до появления английских и немецких романтиков стал складываться в американской литературе романтизм Филиппа Френо, одного из зачинателей революционного романтизма в мировой литературе, в чьем творчестве противоборствовали и уживались классицистические и романтические тенденции.

Через несколько десятилетий та же проблема соотношения классицизма и романтизма встает в творчестве Брайента, шедшего по стопам Френо и прокладывавшего пути Уиттьеру и Уитмену. Френо заложил основы национального поэтического стиля. Брайент попытался обосновать его в своих «Лекциях о поэзии». Работа, начатая Френо, продолжалась. Но романтики XIX в. забыли Френо, и его поэзия не оказала того большого национального воздействия, которого она была достойна.

Френо создавал свои романтические стихи слишком рано, и потому они не были по-настоящему восприняты в мощном романтическом потоке, охватившем европейские, а затем и американскую литературы на рубеже XVIII и XIX вв. А между тем еще в 1770 г. Френо написал стихотворение «Сила фантазии», которое можно с полным правом рассматривать как один из первых в мировой литературе манифестов романтического творчества. Чистота формы этих стихов, их легкость и мелодичность заставляют вспомнить натурфилософскую лирику Вордсворта или прославление причудливой романтической фантазии в светлых и ликующих гимнах Китса. Френо славит созидательную силу воображения, божественное начало[39].

Элементы романтической философии природы обнаруживаются в ранних произведениях Френо. Мир природы стал в стихах Френо символом свободы, «естественных прав» человека. В послереволюционные годы эти мотивы в его творчестве усиливаются, но выражают уже не светлое жизнеутверждающее начало, а горькие раздумья разочарованного исходом национальной революции поэта-патриота, видящего, что плодами многолетней борьбы американского народа воспользовались те, кто во время войны отсиживался в своих конторах и загородных виллах. Волна восстаний разорившихся фермеров и ремесленников, пытавшихся спасти себя от голодной смерти, прокатилась в 80-е годы почти по всем штатам. Вчерашние солдаты, рабочие и ремесленники решительно требовали демократизации общественной жизни, равного распределения земель и богатства, отмены старых долгов и справедливого судопроизводства.

Поэт, который прошел со своим народом весь трудный путь революции, не мог равнодушно взирать на бедственное положение, в котором очутились люди труда после заключения мира и воцарения долгожданной американской свободы, обернувшейся на деле царством чистогана и неприкрытой классовой эксплуатации. Не видя реальных путей борьбы за счастье своих соотечественников, Френо 80-х годов проникается мрачными настроениями безысходности и разочарования («О превратности вещей», 1785; «К злополучию», 1787; «К поэту», 1788 и др.).

Лучшая и наиболее романтическая поэма Френо «Дом ночи» (1779) имеет много общего с «кладбищенской», «ночной поэзией» XVIII в. Возникнув на основе традиций сентиментальной поэзии, поэма Френо явилась, по существу, выражением новых – романтических – настроений, складывающихся в его творчестве.

Прославление романтического воображения как подлинного источника поэтического вдохновения становится лейтмотивом всей поэмы. Воображение раскрывает глаза поэту, делает его восприимчивым к многообразию чувственного мира. Этот поэтический сенсуализм, стремящийся охватить действительность во всей полноте ее проявлений, составляет наиболее примечательную сторону нового, романтического, ви́дения мира в поэзии Френо.