Впрочем, конечно, падение Вл. С. Соловьева было неокончательным. Поругавшись в то время над моральным принципом вообще и перемигиваясь с дарвинским материализмом, он снова «подымался чьей-то молитвой», и в 90-х годах уже пишет толстую книгу «Оправдание добра», в которой как бы искупает свое бывшее издевательство над добром в своем рассказе в «Вестнике Европы».
Превосходство православия над учением папизма в его изложении Вл. Соловьевым[32]
Введение. Ревность о Боге по форме и по содержанию. Причина ересей. Характеристика книги Вл. С. Соловьева.
Господь сказал: Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!», войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного. Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие (Мф. 7, 21–23). Отсюда ясно, что Господь может быть близок лишь к тому человеку или к той стороне человеческой жизни, которая стремится к Нему не только как к личному Существу, но стремится именно к тому содержанию жизни, которое Он принес Собою и в Себе на землю. Он требует, чтобы мы всю свою душу отдавали, но не за Него только как за дорогую нам Личность, а за Него и за Его Евангелие, так что сожаление Петрово об ожидавшей Его искупительной смерти (см. Мк. 8, 32–38) встречается Господом с осуждением. Он велит нам пребывать в Нем, но таким именно образом, чтобы Его слова пребывали в нас, так что Его любовь сказывается в нас исполнением заповедей (см. Ин. 15, 7–10), а всякая иная любовь, заключающаяся не в усвоении Христова духа, но в привязанности только личной, например, в желании уничтожить Его врагов, встречает в Нем не содействие, но противодействие и посрамление: Сам Господь исцеляет усеченное ухо Своего предателя и допускает неразумного ревнителя сделаться отступником, дабы потом очистить его через покаяние.
Таким образом, служение Христу или христианская жизнь есть постепенное проникновение себя Христовым духом смирения и любви и сообразное с тем духовное объединение с Его богочеловеческой личностью.
Не таково служение людям и единение с ними. Единение с людьми, и с людьми грешными, требует от их друзей не внутреннего переворота, но лишь внешнего соглашения с их интересами. Такова, к сожалению, не только случайная дружба приятелей, но отчасти и любовь супружеская, и даже любовь родительская. Люди наслаждаются друг другом, любуются один другим и делают все то, что может относиться к пользе и удовольствиям друг друга. Но если мы подобного же рода любовь, плотскую и исключительную, переносим на Христа, если Его святейшему Лицу думаем угодить или чувственной привязанностью к Нему, как Петр в своем первом падении, или внешне деятельным уничтожением Его врагов, как тот же Петр в своем втором падении, тогда наша религия, наше усердие остаются христианскими лишь по внешности, лишь по виду, ибо тогда человек любит лишь внешний облик Христа, а не содержание Его характера, не Христов закон, не Христову жизнь.