Отправивши свою грамоту к государю, писанную 1 ноября 1634 года, с царскими послами, Феофан [С. 76] почти сейчас же посылает государю вторую грамоту от 25 ноября того же 1634 года с греком Иваном Петровым, сделавшимся тайным русским политическим агентом. В этой грамоте Феофан прежде всего сообщает государю разные политические вести. «Буди ведомо многолетный царю, – пишет он, – что делалось в здешной стране о Литовском царстве походе: пошол царь-салтан Мурат в Ядринской город и там собрал и изготовил войско, и с войсками послал Мурат-пашу, и приказал ему быти над войском первым человеком. И переехал Дунай на волоской рубеж, был готов на поляков, только ждал вести от царствия твоего по вашему слову, что есте имели между собою. И ему пришла весть, что есте помирилися с Литвою, и он, тому не поверя и хотя проведать подлинно, посылал от себя в Литву Шаис-пашу за посла место, и там ему сказали, что есте помирилися. И они тож у царя просили, чтоб турской царь с ними помирился и велел войску воротиться в Царьград. И в тож время приехали послы царствия вашего, Иван Гаврилович да Сергей Матвеевич, и с приезду царь велел принять добре честно. А как после проведали подлинно, что есте помирились с Литвою, и царь то поставил в великую кручину, что есте не поддержали на слове, что вы, великие государи, имели, и так произволил послов царствия вашего из Царя-города отпустить на корабле вскоре ноября 1-го; 5 число и выехали послы царствия вашего, постояв на губе за погодою. И после пришла весть с Кафы, будто ходили многиа казаки и билися и хотели Азов взять. И слыша то, царь раскручинился гораздо, и для того будут имети послы царствия вашего боязнь, покамест проедут Азов. А зде безпрестанно [С. 77] царь готовил войско на персидскаго на весну, а того подлинно не ведаем: сам ли пойдет или нет. А с Литвою турской царь помирился, только того не ведомо, на сколько лет. А здесь царь владеет, и страх великий объявляет и лихие люди не имеют силы и не смеют делати никакого зла и во всем Царегороде смирно. Сам царь, переменяя свое платье, ходит по всему Царюгороду и досматривает и мучит лихих супротивников». Сообщив политические вести, Феофан переходит к рассказу о своей борьбе с армянами из-за Святых Мест, причем почти буквально повторяет все то, что уже ранее он писал государю в грамоте, присланной с царскими послами. Свой рассказ Феофан заканчивает заявлением, что борьба с армянами «стала нам больши пятидесять тысяч ефимков, и от того мы, нищие, не имели, где голову приклонити, только поспешила милостина великаго твоего царствия, и тем есми искупилися и обрели освобожение, яко есми нищие, и бедные, и беспомощные, и молим Господа Бога день и нощь о многолетном здравии державнаго твоего царствия». Затем говорит, что, когда узнали о смерти Филарета Никитича, «о том вельми оскорбилися все малые и великие христиане, потому что едино солнце светлое от роду христианскаго и столп милостивый зайде». В заключение патриарх просит государя: «Да пожалуешь произволишь бояром и князем царствия твоего, чтоб воздали милостыню к Гробу Господню всякой по силе для ради любви и веры Христовой, чтоб нам оплатитися от того великаго долгу и да возрадуютца православные христиане». Феофану послано было с греком Иваном Петровым соболями на 150 руб.[49]

[С. 78] В 1636 году в Москву прибыли посланные Иерусалимского патриарха: игумен Паисий, будущий патриарх, и грек Иван Петров. С игуменом Паисием от 1 декабря 1635 года Феофан писал царю, благодаря его за присланную с греком Иваном Петровым милостыню, «чтобы государь не оставлял его своею милостью и впредь», «а беды наши иерусалимские не как цареградские (Константинопольскому патриарху было послано с греком Иваном Петровым соболей на 250 руб., а Феофану только на 150 руб., на какую разницу в посылке милостыни он теперь и намекает), что имели от еретиков армян и от латын, мы их ничем не замаем, только они нас избижают денежною силою и хотят отняти Святой Гроб. И о том обо всем писали есми к тебе государю с твоими государевы послы и с нашим архимандритом Кириллом, что се учинилась у нас с латынями и с арменами и пострадали от них, и благодатиею Божиею одолели мы их, только нам долгу получилось, и того ради посылали есми нашего архимандрита Кирилла к царствию твоему, имеючи надежду получить великую помощь от обиды еретиков. Они похваляются своими, а мы похваляемся царствием твоим. И как был наш архимандрит у твоего царскаго величества, и было не время и милостыни ему не сотворили (?) и к нам не прислали своего царскаго жалованья