Девчонки задумались. Ирина обрадовалась: значит, не столь простой вопрос, если двадцатилетние девчонки не сразу ответили. Долго молчали.

– Я бы ушла в сторону. Ну, двое детей, родишь ему своих, а он о тех будет страдать. И как на это смотреть? – Девушка покраснела: – Я в самом деле так думаю.

– А я бы увела. Какое мое дело? Он любит меня, я люблю его – кто может нам помешать? Дети? Да они вырастут и все забудут. А ты будешь всю жизнь по нему сохнуть, и ни у тебя, ни у него нормальной судьбы не будет. Что, не так? А вы бы как поступили, Ирина Николаевна?

Ирина не ожидала, что вопрос вернется к ней. Что говорить? Да как есть!

– Я тоже ушла, жалею, но ушла. Я еще надеюсь на свое счастье, имею я право надеяться?

– Да оно и придет, ваше счастье, на белом пароходе подплывет к вашим берегам.

Ирина вздрогнула:

– На белом, говоришь? А если с белыми парусами, так можно?

– Конечно! – разыгрались девчонки.

– Значит, так и будет. Я в новогоднюю ночь такой сон видела, только лица капитана не могла разглядеть.

– Но ведь искали знакомое лицо, правда?

– Да, знакомое.

Девушки захлопали в ладоши:

– Так он и будет, верьте, тем более, что сон новогодний. Ой, побежали, скоро станция, у нас работа. Спасибо, Ирина Николаевна, с вами было очень интересно.

Ирина кивнула:

– Да, а уж мне-то как интересно и полезно, вы и сами не знаете.

Ирина быстро оформила документы в учебной части курсов повышения квалификации, и ей дали направление в общежитие. Комната на двоих, но пока никого нет, она быстро разложила вещи и пошла в душ. За шумом воды не слышала, как вошла в комнату будущая соседка, как она тоже тихо и спокойно разбирала свой чемодан. Ирина вышла в халате, но вдруг смутилась: красивая молодая женщина, ее ровесница, стройная, с копной волнистых каштановых волос, чуть курносая и голубоглазая.

– Извините, я здесь без вас…

– Ну, вот еще! Здравствуйте, меня зовут Ирина.

– А я Зоя. Из Краснодарского края.

– Могу только позавидовать, я сибирячка.

Зоя засмеялась:

– Надеюсь, это не помешает нам дружно прожить месяц?

Пошли в столовую общежития, в день заезда слушателей она работала без перерыва, взяли горячий борщ и мясо по-татарски. Ирина ела с аппетитом, а Зоя, встав изо стола, заметила:

– Везде подают борщ, а никто по-настоящему готовить его не умеет. Нет, Ириночка, то, что мы кушали, борщом назвать нельзя. Впрочем, как и мясо. Что в нем татарского, вы не заметили?

Ирина пожала плечами.

– Договорюсь с девчонками на кухне, в выходной приготовлю настоящий борщ, в котором ложка должна стоять, как мой муж говорит. И мясо сделаем «степное», какое готовят в чистом поле, на воздухе, на сенокосе. Жаровню кусочком хлеба вычистишь!

Одевая шубку, Зоя повернулась к Ирине:

– Давайте на «ты», правда, чего мы тут будем пыжиться?

Ирина засмеялась:

– Согласна. Что делаем вечером? Может, в кино?

– Нет, в кино мы и дома сходим, просто погуляем по Москве, по центру. Я бы с удовольствием посмотрела смену караула у Мавзолея.

Пока собирались, Зоя рассказала о себе. Работает главным врачом в большой станице, трудно, район огромный, специалистов не хватает, спасает соседний город. Ирина кивнула:

– У нас похожая ситуация, но перспективы есть, я тебе потом расскажу.

Москва поразила провинциалок, мягко катившийся чистенький троллейбус, небольшая толчея при входе в метро, этот страшный эскалатор, по которому обе ехала первый раз. Смеялись, вместе с ними улыбались москвичи. Вагон был похож на читальный зал районной библиотеки: все сидели с книгами и журналами, кто-то уже успел прикупить «Вечёрку». Мимо Исторического музея и ГУМа с огромными яркими окнами прошли на Красную площадь. Ирина потянула Зою за рукав: