– Я туда не пойду. 

– Почему? 

– Там... один мальчик написал в шарики. Фу... А девочки говорят на Мальвину... – мнётся он и, решившись, наклоняется и шепчет мне на ухо: – «Шлюха...» 

– О, Господи! – в этой аристократичной вакханалии остаётся только молиться. – Побудь со мной. 

Беру его за руку, усаживая на кресло. Женщины недовольно поглядывают на меня. Мужчины возвращаются с веранды. Я присаживаюсь на подлокотник кресла, пряча свой надорванный разрез. 

– Тори... ах... – с восторгом наклоняется к моей груди Алла. – Борис – щедрый мужчина! Это же бриллиант? 

Машинально прикрываю подаренный на наш юбилей кулон, сжимая его в пальцах. 

– Да, – киваю я. 

– Шикарный «Ашер»! Сколько карат? Какой чистоты? 

– Да я... не помню, если честно, – пожимаю плечами с улыбкой. 

– Ой, лукавишь, – машет она мне своим длинным наманикюренным пальчиком, – кто же такое забудет? Я, скорее, имя мужа забуду! – смеётся она, жадно поглядывая на камень. 

Разворачивается к подошедшему ближе Борису. 

– Борис... – разводит руками. – Сразу видно – твои дела пошли в гору. Украшения жены выросли на пару карат! 

Борис признательно улыбается ей... А он очень редко улыбается. Я уже и забыла, как он улыбается мне или Илюшке. И мне становится тошно. Не от ревности, нет. А вообще... 

Илюшка, скучая, поднимает своё большое шариковое ружьё и, играясь, целится в шоколадный фонтан. 

– Бах.... бах... 

– Илюшка... не надо... – тихо прошу его. 

– Мамочка... я хочу домой... 

– Потерпи ещё немного. 

Впереди у нас ещё одно нездоровое мероприятие! 

– Аукцион! – словно услышав мои мысли, радостно объявляет Лика, хлопая в ладоши. – Наша Владочка нарисовала для гостей три картины. Внимание! – игриво разворачивается она, указывая на детскую мазню на настоящих холстах и в дорогущих рамках. – Вот наши лоты: «Закат над Тегал Ванги»... 

Красное пятно масляной краски над синей полосой. 

– ... «Букет магнолий»... 

Много розово-белых пятен над зелёным шаром. 

– ... «Вечер у камина»... 

Непередаваемая живописная смесь коричневого и красного! 

– Среди нас есть профессиональный художник! Тори, милая, дай нам скорее рецензию! 

– Это... – подыскиваю я слова. – Очень мило! 

– Мне кажется, Владочка будет очень талантлива в экспрессионизме! 

– Безусловно, – киваю я. 

– Итак, разыгрываем первый лот. «Закат над Тегал Ванги». Стартовая цена – сто евро! 

Уж лучше бы откровенно поставили кубышку и попросили собрать в неё денег. Но, к сожалению, ритуал проводится не ради денег, а ради того, чтобы потом хвастать, что картина отпрыска, нарисованная им в семь лет, была продана за несколько тысяч евро. Такая вот дичь... 

– Двести! – взмахивает рукой Борис, открывая аукцион. 

Другие мужчины поднимают ставки. 

– Восемьсот... – снова поднимает Борис. 

Отворачиваюсь, гляжу на Илюшку и про себя обещаю ему, что никогда больше не буду справлять его день рождения в кругу партнёров его отца. Любой кровью! Даже если мне придётся годами не разговаривать с Борисом. Не хочу, чтобы он смотрел на это всё. 

Илья поднимает опять ствол ружья и... 

– Илья! – тихо и сердито рявкает на него стоящий рядом отец. 

Сын пугается, и его пальчики резко сокращаются, нажимая на курок. В ужасе смотрю, как огромный шар быстро летит в шоколадный фонтан! 

Шлёп!!! Все лоты и платье Лики залито жидким шоколадом... 

Все шокированно поворачиваются к нам! 

Мамочка...

8. Глава 7 - Утопия

Мы с Илюшкой сидим в машине на заднем, он испуганно прячется под моей рукой, уткнувшись носом в грудь. Успокаивающе глажу... 

Меня трясёт от предстоящего разноса, но я пытаюсь отыскать в себе броню, чтобы прикрыть хотя бы сына. Что он сделал страшного, в конце концов? Он просто... ребёнок!