– Офицер Сакс? – обратился к ней Райм.

– Да, сэр, – бойко ответила Амелия, поймав себя на том, что ей захотелось пожать ему руку. – А вы детектив Райм?

Селитто представил ей Поллинга и Хауманна. Об этих полицейских она уже слышала раньше и теперь вся превратилась в слух.

Она мигом оценила обстановку, в которой ей пришлось оказаться: мрачная пыльная комната, неубранная, переполненная вещами. Под столом ее внимание привлек наполовину развернутый плакат с репродукцией картины Эдварда Хоппера «Ночные ястребы», на которой было изображено, как поздним вечером в каком-то заброшенном кабаке ужинают несколько посетителей. Этот плакат дольше всех продержался на стене и свалился последним из-за собственной тяжести. Том еще не успел убрать его.

Райм коротко объяснил Амелии, что у них осталось очень мало времени, а именно только до трех часов. Она понимающе кивнула, но в ее глазах промелькнул какой-то непонятный блеск. Что это? Страх? Или, может быть, отвращение?

Джерри Бэнкс, носивший на пальце кольцо, хоть и красивое, но не обручальное, сразу же оценил ее потрясающую внешность и одарил молодую женщину восхищенной улыбкой. Однако в ответ он получил такой взгляд, что юноше сразу все стало понятно: ни о каком флирте здесь не может быть и речи. Да и вне пределов этой комнаты – тоже.

– А не может здесь быть ловушки? – высказал предположение Поллинг. – Он выведет нас туда, куда ему нужно, мы попадемся на его удочку, а потом окажется, что он заранее заложил в помещение бомбу или что-то в этом роде?

– Сомневаюсь, – пожал плечами Селитто. – Зачем ему для этого прибегать к таким сложностям? Если уж так приспичило убивать полицейских, куда легче их просто находить и отстреливать.

Наступила неловкая пауза, во время которой Поллинг переводил взгляд с Селитто на Райма и обратно. Все почему-то сразу вспомнили, что Линкольн повредил позвоночник именно при расследовании подобного преступления, о котором сейчас вскользь упомянул Лон.

Однако на самого Райма данное предположение не произвело никакого впечатления. Он продолжил:

– Я согласен с Лоном, хотя о мерах предосторожности забывать не следует. Нас может ожидать засада. Похоже, наш подопечный действует по собственным правилам.

Сакс снова принялась рассматривать картину Хоппера. Райм проследил за взглядом женщины. Теперь ему почему-то показалось, что ужинающие посетители кабака не так уж и одиноко себя чувствуют. Если изучить картину повнимательнее, становится очевидно, что они весьма довольны своим положением.

– У нас имеется как бы два вида вещественных доказательств, – продолжал Линкольн, – стандартные, то есть те, что преступник не собирался оставлять после себя. Сюда относятся волосы, отпечатки, возможно, кровь и следы от обуви. Если нам удастся найти достаточное количество именно этих следов, то мы сумеем обнаружить и первичное место преступления, то есть дом, где и живет наш подозреваемый.

– Или убежище, где он прячется, – подхватил Селитто. – Это может быть и временное жилье.

– Укромное безопасное место? – кивая, размышлял вслух Райм. – Не исключено, что ты прав, Лон. Ему необходимо такое место. Именно оттуда он и начинает свои операции… Кроме того, имеются умышленно оставленные вещественные доказательства. Кроме обрывков бумаги, которые подсказывают нам, когда совершится преступление, в нашем распоряжении есть болт, кусок асбеста и песок.

– Опять начинается эта поганая охота вслепую, – заворчал Хауманн, приглаживая свой ежик. Сейчас он напоминал Райму вышколенного сержанта, которым, собственно, тот и являлся.

– Значит, я могу доложить начальству, что у нас есть все основания полагать, что мы вовремя обнаружим жертву? – с надеждой в голосе произнес Поллинг.