Были разосланы тысячи приглашений, и к столице потянулись экипажи именитых гостей и караваны с подарками со всех концов Союза Шести Корон. Роккиата напоминала в эти дни растревоженный муравейник, а у всех на лицах ясно читалось ожидание великолепного праздника и не менее великолепного события – женитьбы лорда-протектора Леантара.

Ни одна новость еще не обсуждалась с таким оживлением и жаром, как эта. Ходили слухи, один невероятнее другого: что стоимость подвенечного платья невесты равняется годовому доходу южных провинций, что для его пошива были приглашены двадцать самых дорогих портных и швей Роккиаты, а над вышивкой день и ночь трудились десять великолепных вышивальщиц, и что диадема, которая будет украшать голову новобрачной, прислана из Оаморра-Дар, где ее вырезали из цельного алмаза руки дарийских умельцев.

Что же касается самой невесты, то предстоящее событие ее нисколько не радовало и не интересовало. Милия стала похожа на тень, ни с кем не разговаривала, а на лице застыло выражение тревожной задумчивости. Казалось, что-то гложет ее изнутри, и все попытки дан Глиссы рассеять ее мрачное настроение были изначально обречены на провал.

После очередной и, хвала Небесам, последней примерки, Милии удалось тихонько улизнуть в парк. Совсем недавно она обнаружила укромное местечко в его дальнем углу. Там росла старая-престарая лия. Ее густые гибкие ветки, поразительно похожие на ивовые, только бурые и с ярко-оранжевыми продольными полосками на длинных листьях, касались земли, образовав естественную беседку. Почти у самых корней дерева, между двух больших плоских камней, бил крошечный родничок. Земля под ветками лии была сплошь покрыта блестящими серовато-розовыми ворсинками шелк-травы, из которой, как грибы, то тут, то там торчали круглые макушки камней поменьше.

Девушка уселась прямо на траву и, облокотившись на камень, стала смотреть, как струи родника забавляются с упавшим листом. Шелест родника и перешептывание листьев успокаивали и баюкали. Голоса гуляющих в парке были не слышны. Вокруг девушки образовался островок тишины, и запах воды, смешиваясь с терпко-сладким запахом лии, немного дурманил. Клонило ко сну.

Почувствовав легкое прикосновение, Милия открыла глаза и увидела стоящую рядом принцессу с книжкой в руке. Лия явно не ожидала встретить здесь кого-либо.

– Ваше высочество, – Милия хотела подняться, но принцесса жестом остановила ее, а сама устроилась рядом, подобрав под себя ноги.

– Вообще-то это мое убежище, – вполне дружелюбно произнесла Лия.

Милия несколько напряглась. Она не всегда представляла, как следует вести себя с этой не по годам взрослой девчонкой. Обычно выручала интуиция. Но сейчас, особенно после того, как принцесса ясно дала понять, что Милия лишилась ее расположения…

– Никогда бы не подумала, что встречу здесь вас, – между тем продолжала Лия.

– Почему? – спросила Милия.

Принцесса пожала плечами. Некоторое время она молча смотрела на девушку и вдруг сказала:

– Вы будете красивой невестой.

Милии почему-то стало жутко неудобно, но Лия совсем не обращала внимания на то, что девушка избегает смотреть ей в глаза.

– Я знаю множество красивых женщин, более красивых, чем вы, но все они либо глупы, либо чересчур высокомерны, либо услужливы до тошноты и льстивы, либо влюблены в собственное отражение. Вы – другая, и у вас глаза моей матери, поэтому я прощаю вам то, что завтра вы станете даной Глисса… – принцесса помолчала. – Я вижу, вы не совсем понимаете… Дело лишь в том, что, согласно древнему обычаю, предпочтение отдавалось наследникам мужского пола, а я, увы, не мужчина. Но это не было бы проблемой, если бы мне исполнилось восемнадцать. После смерти отца, тоже согласно традиции и закону о наследовании, как ближайший родственник по отцовской линии до достижения мною совершеннолетия лордом-протектором был назначен дан Глисса и, как полагается, был обязан отречься от права наследования. Однако это не лишает короны его будущих детей, после меня, конечно. Вот только если его первенцем будет мальчик, пропадет единственная законная возможность избавить Леантар от Сарка. Я ничего не имею против дяди, он как правитель далеко не плох, просто слишком долго находится под влиянием этого кошмарного сойлийца. Хотя, мне кажется, он тоже его ненавидит, а еще больше боится.