– Вот чё вы все тут прёте! Вам тротуар нахера сделали? – и присовокупил ещё чего-то матерного.

«Какие ещё «мы»-то?» – подумал Роман. Что за дурацкая привычка у людей причислять его к каким-то множествам. Вступать в перепалку ему не хотелось совершенно. На водителя он не злился. Привык. Люди очень раздражительны. Всегда и везде. По-отдельности, вроде бы, ничего, а если мерить среднюю температуру по дурдому, то очень заметно. Его контора – исключение. Водитель орал из иномарки, это означало, что автомобиль, вероятнее всего, очень старый – новых Рено не появлялось уже больше двадцати лет. А, значит, проблемы с ремонтом, запчастями… Всё это душевного спокойствия не добавляет. Роман молча перешагнул невысокий заборчик и продолжил путь по тротуару. Идти оставалось не больше получаса.

Роман не застал тех прекрасных времён, о которых вспоминают старики и вообще те, кто постарше. Самые старые вспоминали СССР – где все равны, у нас наука, культура и большая территория. Больше, чем сейчас, хотя мы по-прежнему самая большая страна в мире. Но в магазинах почти ничего не было.

Потом «прекрасные девяностые», они же «лихие девяностые». Где из плохого – бандиты и безработица, а из хорошего – можно было говорить что хочешь, выборные мэры и губернаторы, независимые СМИ, а мы со всеми дружим.

Дальше – тучные нулевые, когда каждый мог взять в кредит машину, можно было и квартиру даже купить, а если постараться, и по миру немного поездить. Правда, нас все потихоньку перестают любить.

Потом всё похуже стало. Небольшие конфликты на границах, потом конфликты побольше, потом совсем побольше – и нас вообще никто больше не любит. В это время примерно Роман и родился в интеллигентной семье библиотекарши и прокурора, который в тот же год куда-то испарился. Как говорят, тогда многие думали, что наш главный союзник – Китай. Дальнейший ход истории показал, что напрасно. Потому что всем понятно, что Дальневосточная Республика сама по себе никогда бы от нас не отделилась. Это всё китайцы. И сейчас они там всем управляют неофициально. Хотя, не так уж и неофициально, если у них вице-президент – китаец. Но в целом границы свои мы почти сохранили, небольшие территории на юге, да на западе какой-то кусочек не в счёт. Курилы и Сахалин Японии отошли, но это логично, это же, получается, с другой стороны от РДР. Как его удержать-то было?..

Европа, к слову, тоже смутное время с трудом пережила. Европейский союз же раньше больше был. Северный альянс и Речь Посполитая в него тоже тогда входили.

В конце концов, когда у нас сменилась власть, обстановка стала стабилизироваться, но на нас всё равно смотрели с подозрением и дела с нами вести опасались. Контакты с другими странами стали минимальными. Варились в своем соку. Все вокруг торгуют: Китай с Европой, Европа с Америкой, Африканские штаты с Китаем… А мы восстанавливаемся. Как будто. А на самом деле выживаем. Учимся рассчитывать на собственные силы, как тогда говорили. Роман тогда маленький был, но кое-что уже понимал. Думал, во всяком случае, что понимал.

Новая власть решила ввести демократию, выборы, журналистику восстановить и всё такое, что в подобных случаях полагается. Само собой, для той власти выборы стали последними. А вот для пришедших потом всё только начиналось. Потому что они как пришли, так до сих пор и сидят. А всем пофиг. Потому что меняй – не меняй их, а изменить что-то пытаться уже поздно. Отстали мы. Однажды, когда Роману, тогда ещё Ромке, было девять, к их мальчишеской компании подсела пара мужичков, подпивших слегка. Безобидные, просто поговорить хотелось с молодёжью. Оказались военными, рассказали, что были попытки прощупать РДР (мужички её жителей «дырками» называли) на предмет военной состоятельности. Проводят они, значит, учения возле Байкала, и тут к границе подкатывают, значит… роботы! Роботы китайские. Не, не терминаторы какие-нибудь, а на колёсиках, на гусеницах, летучие тоже – маленькие, но по вооружению видно, что разнесут наших в щепки. Им-то что, они, китайцы, этих машинок ещё наклепают, а нашим бабам столько не нарожать. В общем, вывело командование оттуда наше невеликое войско от греха.