– Развлекались там по полной, похоже.

– Да, это были весёлые годы. Но я обещала тебе одну историю.

– Про тот бар.

– Верно. Я ходила тогда с друзьями из фанатской тусовки в разные клубы Афин. Тот клуб… это был скорее бар, в котором включали иногда спортивные трансляции по телеку, и люди сидели за столами, накачивались алкоголем, а в воздухе стояла запах сигарет. Ну, и как-то раз я оказалась там с парой друзей. Они тоже были из спорта, мы вместе тренировались. Короче, вошли мы туда, а там сидит полтора десятка фанатов «Олимпиакоса». Несколько резких слов… мы бесстрашно встали перед ними даже и в меньшинстве, они начали подниматься со стульев, кто-то кого-то толкнул, кто-то запустил первый удар.

– Трое против пятнадцати?

– Да. Мы сразу поняли, что внутри нас сомнут числом, поэтому выскочили наружу и заняли позицию у входа. Там был узкий коридор, прямо Фермопилы, где спартанцы удерживали орды персов, и мы встали в этом проходе. Они появлялись сначала поодиночке, и мы лупили их, валили как чёртовы кегли в боулинге. Кто-то катался по земле, другие уползали обратно в бар. Поначалу всё шло хорошо, но скоро они поняли свою ошибку, и изнутри полезли уже с оружием – отломанными ножками столов, стульями и прочими подручными средствами. Стало ясно, что нам надо убираться. Но нельзя было просто побежать – они бы нас погнали. Тогда я достала пистолет и выстрелила один раз в воздух, чтобы шугануть их, ну, и мы убежали.

– Были последствия?

– Да, но ничего страшного. Меня опознали свидетели из персонала этого бара, и пришлось провести несколько дней в полиции. Они не нашли пистолета. Я сразу же запрятала его в одном месте на природе, под корнями большого дерева. Наверное, он до сих пор ещё там. Не нашли и гильзу. Я сказала, что не было никакого ствола, а звук им послышался, просто глушитель у тачки хлопнул. Короче, через несколько дней от меня отвязались.

– Мне бы так, когда калифорнийские копы брали меня с марихуаной, ещё до легализации, – усмехнулся Тайлер. – Почти месяц мурыжили.

– Помогло ещё и то, что никто из фанатов «Олимпиакоса» не давал показаний. В футбольной среде есть что-то вроде кодекса чести. В разборки друг с другом не привлекают полицию. Короче, никто тогда серьёзно не пострадал. Всё кончилось хорошо… чего не скажешь о том, что потом было в Лондоне.

– А что случилось в Лондоне? Тебя же тогда лишили Олимпиады.

– Там всё было куда хуже.

– Расскажешь?

– Нет, это другая история. Нам пора идти.

V

– Привет. Что стряслось? – спросила она, нажав на осветившийся экран телефона.

Согласно иконке на экране, это был Дмитрий. Звонил он поздно. Уже спустилась ранняя ночь, и она как раз выехала на работу, ожидая первых заказов.

– Прости, что звоню в такой час. У меня проблемы, Алекс, – сказал он как всегда по-русски, и она сразу поняла, что он чем-то серьёзно выбит из привычной колеи.

Она старалась давать свой номер как можно меньшему числу людей. Для работы у неё был другой смартфон, который использовала для получения заказов в такси, также на него шёл и весь спам от кампаний – различные официальные уведомления, напоминания о продлении тех или иных регистраций, коммерческие предложения из тех, что никогда не запоминаешь. Иное дело её личный телефон. Его знали только Тайлер, тренер Робертс, представители организации, в которой она билась, ещё несколько человек. Всегда предпочитала сама придти к нужному человеку, а не ждать, когда он позвонит. Очередная черта, выдававшая в ней охотника-собирателя, согласно теории матери. Также она не любила пускать случайных людей в свою личную жизнь.