Всё тщательно прорисовано, очень живописно и декоративно. Сильные контрасты: чёрное зловещее небо, белый дворец времен античности. Красиво и драматично…

***

Живописцы не останавливались в своём стремлении как можно тщательнее исследовать ту ветхозаветную историю. Внёс свою лепту и Лодовико Карраччи из Болоньи в 1616 году.

Лодовико Каррачи. «Сусанна и старцы». 1616 г. Лондонская национальная галерея.

И это – Сусанна? То самое несчастное, оскорбленное грязными намеками и чудовищными поползновениями дитя природы? Да нет же, это совсем другая женщина! Да и старцы другие: моложавые, деловитые… Прямо-таки темпераментные мачо, улаживающие отношения с закапризничавшей девицей. Ее уже и тянут за одежду, и доводы приводят – такие, что и адвокатам не снились… Но героиня не согласна. Господь не позволяет!

Такая вот сцена. И попробуй пойми: кто же, в конце концов, кого соблазняет? Улыбка-то на губах Сусанны просто дьявольская! Так и хочется назвать её кокеткой, а не несчастной жертвой.

Лодовико Карраччи (быть может – и невольно) пересматривает ветхозаветную историю и трактует её в ключе, вроде бы и привлекательном для католической церкви (Всевышний, будучи строгим заступником и наставителем на путь истинный, всегда на страже моральных принципов и не позволит свершиться несправедливости в отношении ни в чём не повинной женщины), и в то же время выставляет Сусанну в образе похотливой самки. Такое вот единство и борьба противоположностей. Что, собственно, в жизни и происходит. И в этом своём видении художник абсолютно прав.

В остальном же перед нами – типичный академизм с его главным принципом: живопись должна быть безукоризненной с точки зрения рисунка. Потому что именно он и делает её прекрасной. А то, что зрителю хочется отдохнуть… Да пожалуйста! Хочешь – душой, хочешь – телом. Можно и головой…

***

Не остался в стороне от творческих поисков и Рубенс.

Питер Пауль Рубенс. «Сусанна и старцы». 1630-е гг. Мюнхенская пинакотека

Сусанна в исполнении Рубенса – дородная фламандка, перепуганная вторжением неизвестных и спешащая стыдливо прикрыть наготу. Мужчины же возбуждены до крайности и их можно понять: женское тело убийственно соблазнительно. По меркам представителей судейского корпуса, естественно. А они в таких вещах разбираются.

Тот, что в красной рубахе, вытаращил глаза от изумления и стоит, будто громом поражённый. Под стать ему товарищ – тоже не первой молодости. Но испугалась несчастная девушка не столько их (подкравшихся незаметно), сколько яростного лая маленькой собачки, обнаружившей чужаков и спешащей на помощь своей хозяйке.

Сценка исполнена с большим чувством юмора, нечасто встречающимся в творениях фламандского художника. Обычно у него всё довольно пафосно и величественно. Здесь же доходит до того, что мужчина в красном чем-то напоминает самого Рубенса. То есть мастер, достигший к тому времени всего и вся, находит удовольствие в подшучивании над собой. А это свидетельство огромного жизнелюбия и душевной доброты.

***

Небольшое отступление. Вспоминается работа другого художника – «Обнажённая» Ренуара из ГМИИ им. А.С.Пушкина.

Ренуар. «Обнажённая». ГМИИ им. А.С.Пушкина.

Сходство слишком велико, чтобы его не заметить. Конечно, работы разные – и по технике, и по замыслу. Но, не исключено, Ренуар видел картину Рубенса и она ему запомнилась.

Героиня французского художника – натура утончённая: нежная, обворожительная и очень женственная. Героиня фламандца простонародна: пышнотела и испуганно-суетлива. Формы рубенсовской Сусанны придают сценке комичности, формы ренуаровской героини – теплоты и чувственности.