– Бери! – протянула Дассе плитку белой нуги с орешками.

Девочка настороженно и опасливо посмотрела на Вейну, не торопясь принимать подношение.

– Почему? – писклявым голоском требовательно спросила малявка.

– Просто так, – пожала плечами Вейна.

– Съела бы сама! – проворчала воровка и стремительным движением выхватила сладость.

Хромая, отбежала в угол комнаты, согнулась над нугой, закрывая еду от всего света.

«Ну, точно, как крыса!» – подумала Вейна.

Конфету было немного жалко. Тем более что это был подарок. Ее притащил вчера Басмар и, краснея как помидор, вручил Вейне редкое лакомство.

Сладости были очень дорогими, продавались всего в паре лавок в верхнем городе, и украсть их было крайнеь трудно.

Но Басмар сумел.

Вейне очень хотелось самой сгрызть лакомство. Но дело дороже.

И вот теперь девочка наблюдала, как Дасса, щурясь от удовольствия, быстро, но аккуратно поглощает брикетик.

Внезапно малявка остановилась, внимательно осмотрела оставшуюся половину, откусила еще один малюсенький кусочек и с явным сожалением отправила остальное в карман рубахи.

– Брату? – осведомилась Вейна.

– Да, – сумрачно подтвердила девочка и, прихрамывая, торопливо выскользнула из комнаты, не сказав ни слова благодарности.

И совершенно ничего не изменилось. Дасса была такая же угрюмая и озлобленная. Ни с кем кроме брата не разговаривала. Вейны не то чтобы сторонилась, но не проявляла в ее отношении ни грана дружелюбия.

А через три недели неожиданно подошла и молча сунула ей в руку ломоть копченого мяса. Со специями, одуряюще вкусно пахнущего.

– Спасибо, – заулыбалась Вейна.

– Теперь мы в расчете, – сумрачно заявила Дасса.

И ушла.

А Вейна…

Вейна дождалась, когда в доме окажутся одновременно Дасса и Сибба. С сожалением достала тщательно замотанное в кусок пергамента мясо и отдала его мальчишке.

Тот просиял, рассыпался в благодарностях и выскочил на улицу, чтобы насладиться деликатесом в гордом одиночестве.

– Зачем?! – со звоном в голосе спросила Дасса.

– Он такой худющий, – пожаловалась Вейна.

– Это было тебе! – малявка вытянулась в струнку, сложила на груди руки.

– Мы же в расчете? – серьезно осведомилась Вейна.

– Да.

– Вот и замечательно, – кивнула Вейна. – Значит, я могу распоряжаться мясом, как мне вздумается.

Девочка не ответила, круто развернулась и убежала.

А Вейна удовлетворенно усмехнулась.

В конце апреля Джамуш принес какой-то сверток.

Когда все разошлись, он передал его Вейне.

– Сможешь перешить? – так же односложно и хмуро, как и его сестра, спросил он.