Вениамин почувствовал, как в висках застучало.

– Ты к чему это?

– Да так, – Роман встал, отряхнул крошки. – Просто странно. Ты расследуешь смерть, а сам… – он многозначительно посмотрел на бардак в комнате, на пустые бутылки, – не в порядке.

Дверь закрылась за ним.

Вениамин остался сидеть, глядя на пончик. Крем внутри был розовый, как запёкшаяся кровь.

На экране ноутбука вдруг сам собой открылся файл – фото места преступления. На заднем плане, в лесу, едва заметно – серое платье.

Серое пятно на фото расплывалось перед глазами, превращаясь в платье. Вениамину вдруг вспомнились качающиеся на ветру складки ткани, смех среди цветов, запах нагретой солнцем травы.

Девочка.

Он резко захлопнул ноутбук. В тишине квартиры звонко щёлкнула застёжка.

Голова гудела. Вениамин провёл рукой по лицу, смахивая липкий пот. Надо было собраться. Завтра утром – сеанс у Серафимы.

"Особенно с тараканами", – всплыли в памяти слова Романа.

Он швырнул недоеденный пончик в мусорное ведро. Розовый крем оставил на стенке жирный след.

На улице стемнело. Вениамин потянулся к бутылке, но передумал. Вместо этого достал пистолет, привычным движением проверил обойму.

– Не можешь убить – умри сам, – прошептал он голосом, который чем то напоминал голос той девочки.

Зарядил оружие.

Завтра. Завтра он всё прояснит.

А пока – попробует уснуть без кошмаров.

8:08 утра. Кабинет Серафимы Ясновой.

Вениамин сидел в слишком мягком кресле, чувствуя, как подушечки пальцев непроизвольно стучат по подлокотникам. За окном моросил дождь, капли оставляли жирные следы на стекле.

Серафима положила блокнот на колени. Её бежевый костюм и белая водолазка выглядели стерильно чистыми на фоне его помятой рубашки.

– Вы не спали, – констатировала она.

– Работал, – он потёр переносицу. – Дело вдовы Тягуновой.

Голубые глаза Серафимы сузились.

– И это заставляет вас… что чувствовать?

– Я не за этим пришёл.

– А за чем?

Вениамин сжал кулаки.

– Она хочет, чтобы я убил убийцу её мужа.

Серафима медленно наклонила голову. Каштановая прядь выскользнула из пучка.

– И вы сможете?

– Я… – он замолчал, вдруг осознав, что смотрит на её руки. Тонкие пальцы, коротко подстриженные ногти. Такие же, как у той девочки в воспоминаниях.

– Вениамин?

Он резко поднял глаза.

– Почему вы спрашиваете про чувства? Это ведь не связано с делом.

Серафима позволила себе лёгкую улыбку.

– Всё связано. Особенно то, что вы пытаетесь отрицать.

Она открыла блокнот. На странице уже было написано:

"Тягунов. Самоубийство? Нет. Кто-то заставил."

– Расскажите мне про вдову, – сказала Серафима, и её голос вдруг стал очень мягким. – Как она выглядит?

Вениамин замер.

– Рыжие волосы. Карие глаза. Шуба…

– А голос?

– Скрипучий. Как…

– Как?

– Как старая кукла, – вырвалось у него.

Серафима кивнула, делая пометку.

– Интересно. А теперь скажите… – она подняла глаза, и они стали неестественно яркими, – почему вы уверены, что она действительно вдова?

Вениамин почувствовал, как по спине побежали мурашки.

– Что?

– Вы проверяли документы? Свидетельство о браке?

– Нет, но…

– Но она заплатила, – закончила за него Серафима. – Как и заплатит за убийство. Если вы его совершите.

Она закрыла блокнот.

– До завтра, Вениамин. И… будьте осторожны с теми, кто слишком хорошо знает, чего вы боитесь.

Когда дверь закрылась за ним, Вениамин вдруг осознал – он так и не рассказал ей про серое платье на фото.

Но она будто уже знала.

Глава 4. Тени прошлого

Кабинет Зотика. 15:21.

Синий свет монитора подчеркивал резкие черты лица Зотика. На столе – остывший кофе, переполненная пепельница и фотография: Роман Морозенко с блондинкой. Её рука в кадре была украшена изящным серебряным браслетом с необычным узором.