– Здравствуй, Калвин. – шелковисто прозвучал ее голос, очаровывая меня. – Меня зовут Эвелина Тафт, я ваш психолог.

– Но мне казалось, мой врач Элфи Миллиган. – настороженно произнес я, боясь, что это все сон и в мгновение ока она исчезнет и на ее месте появится вчерашний доктор.

– Все верно, он твой психиатр, а я – медицинский психолог. Мы с тобой будем видеться очень часто. – она слегка улыбнулась.

Кивнув своим мыслям, я подошел ближе и сел на стул напротив доктора Тафт. Сидение было ощутимо мягким, я облокотился на спинку, пытаясь расслабиться. Лихорадочно сделав пару вдохов, я наконец успокоил свои нервы и бессильно выдохнул, пытаясь удалить из организма весь негатив. Мне тогда так показалось. За последнее время я впервые встретил человека, от которого не хотелось бежать без оглядки. От которого не хотелось скрыться, закрыться, уйти как можно дальше. Моим желанием лишь было убрать воспоминания о последних событиях из памяти, но у мозга были другие планы. Я сидел и, казалось, не моргая, смотрел на доктора, как маленький ребенок смотрит на желанный подарок, представляя как будет снимать с него обертку. И так же, как и ребенку, мне не хочется разочаровываться во вкладыше.

Много противоречивых мыслей разрывали мою голову, каждая из них стремилась доказать свою правоту, а точнее доказать ложность всех остальных. Я соткан из противоречий. Я и есть одно большое противоречие. Одна часть меня кричала, что здесь никому нельзя доверять, они все за одну истину и, увы, не мою. А другая надеялась, что доктор Тафт – тот самый человек, который поймет меня, поверит и докажет, что я здоров. Она каким-то магическим образом внушала мне, что ей можно доверять, несмотря на то, что мы с ней знакомы всего пару минут и толком даже не разговаривали.

– Как ты себя чувствуешь, Калвин? – задала она вполне ожидаемый вопрос.

– Хорошо. – натянуто улыбнувшись, ответил я.

– Как прошла первая ночь на новом месте? – этот вопрос мог бы вывести меня из себя, но она говорила таким бархатным голосом, что все раздражение уходило, сменяясь спокойствием.

– Хорошо. – повторил я. – Что я здесь делаю? – вопрос получился резким. Испугавшись своего же тона, я вздрогнул и уставился на доктора своими круглыми от испуга глазами. Мое спокойное состояние длилось недолго, возбуждение подступало все ближе.

– Надеюсь, что мы с тобой вскоре сможем вместе ответить на этот вопрос.

– Но я здоров! – чуть громче, чем хотелось, произнес я. – То есть… я хотел сказать, что я не болен. Я абсолютно здоров, произошла какая-то ошибка. – голос предательски дрогнул, тело пробила дрожь, а руки невротично дернулись. Я не понимал, что происходит с моим телом и почему оно так реагирует на все. Но, задумавшись, я задал себе вполне резонный вопрос: А как ещё я должен себя вести, будучи заперты в психушке не по своей воле? И тут вопросы по поводу своего состояния тут же отпали сами собой.

– Что произошло вчера, Калвин? – задала она вопрос, словно не расслышав мои слова.

– Я мало, что помню. – поспешно выпалил я, ковыряя пальцы.

Она будто и не замечала моего взвинченного состояния или просто не хотела акцентировать на нем внимание, думая, что без эмоционального подкрепления со стороны я быстро успокоюсь. Но меня это только больше раззадоривало.

– Что последнее ты помнишь? – доктор Тафт задавала вопросы с удивляющей прямотой, но при всем при этом они произносились аккуратно. Она боялась меня спугнуть, даже не подозревая, что я уже напуган. Все мои мыслимые и немыслимые кошмары воплотились в реальность, разрушая стены, возводимые мной столько лет. Мои сдержанность и безразличие постепенно сменялись паранойей, непреодолимым страхом перед неопределенностью и невротичным состоянием. Закрыв глаза, я сделал глубокий вдох, затем выдох и вновь посмотрел в глаза девушки. Пальцы постепенно становились красными от крови. Заусенницы были оторваны.