Никита Романович и раньше встречал Биолога. Тот с красной рожей постоянно озеленял территорию вокруг дома. «Вот хоть и пьет, но приносит пользу», – не без одобрения всякий раз думал Никита Романович. Знакомы они не были, хоть и жили в одном доме. Но как-то недавно Биолог остановил Никиту Романовича, возвращавшегося домой после трудового дня.

– Слушай! У тебя тараканы есть? – не здороваясь, обратился он с напором.

– Есть, – не сразу настороженно ответил Никита Романович. Ему не понравилось, что тот сразу стал тыкать.

– Вот то-то и оно, – назидательно, будто уличая Никиту Романовича в крайне постыдном деле, констатировал краснорожий. – Я завел пауков, понимаешь? Они переловили всех тараканов! Не буду тебе объяснять, как! Догадаешься сам! Натянули паутину – и дело в шляпе! Но теперь нет житья от пауков! – И он выжидающе уставился на Никиту Романовича.

Тот почувствовал себя неловко и уже собирался что-то сказать в ответ, как Биолог неожиданно продолжил:

– Ни хрена ты не понял! Хочу привезти из леса рыжих муравьев. Уж они-то наверняка осилят пауков! Но ведь потом и от них житья не будет! Ты как думаешь?

– Никак! – отрезал Никита Романович и повернул в свой подъезд,

– А-а, – с сожалением бросил краснорожий, как бы подтверждая для себя бестолковость Никиты Романовича, о которой он и раньше подозревал.

Сильно озадачил тогда он Никиту Романовича: «Рожа красная… Щеки толстые… Вмятина на лбу… Тараканы… Пауки… Коротышка ненормальный! А туда же… Биолог хренов!», – наконец разобрался он в своих ощущениях…

Никита Романович с Ферапонтом молча протащили свою ношу мимо Биолога.

– Откуда у него такая вмятина? – поинтересовался Никита Романович.

– Вмятина? Да хулиганы его как-то. Шумели под окнами. Он их гнать. Они его матом. Он прямо в исподнем на улицу. Под мухой вдобавок. А они решетку сняли перед подъездом. Ну, он туда и рухнул. Выскочил, а они ему еще палкой по башке! Сделали вмятину. Отлежался. Долго потом бегал, разыскивал. «Убью, – говорит, – гадов!» Но не нашёл никого.

– Да, история ничего себе, – задумчиво произнес Никита Романович, представляя, как бы он сам носился за хулиганами в такой ситуации.

Дошли до своего подъезда. Поставили диван.

– Ну чего? Закурим? – предложил Ферапонт.

Дружно задымили. «Луна, фонарики горят… Прелесть», – расслабился Никита Романович.

– Вот брошу выпивать и тоже за границу махну, – неожиданно проговорил Ферапонт.

Жена его, давно уже наблюдавшая в форточку всю эту идиллию, не выдержала. Открыла окно и, высунувшись наполовину, резонно возразила:

– Сиди уж здесь! Ну кому ты там, спрашивается, нужен? Еще осрамишься где-нибудь ненароком.

– Да ладно тебе! Тут как тут, – раздраженно отозвался Ферапонт и, уже обращаясь к Никите Романовичу, добавил: – Пойду. А то видишь? – кивнул в сторону окна. – Кукушка! В общем, успехов тебе! Не задерживайся там особенно. Ну, пока!

– Будь здоров! – хлопнул его по плечу Никита Романович, a сам подумал: «Заел Ферапонта быт, заел… Да… Печально, но факт!»

На следующий день Никита Романович позвонил Филимону из аэропорта.

– Филь! О Швеции что знаешь?

– Сильные лыжники и конькобежцы. Неплохая хоккейная дружина. Что же ещё? Да, очень сильный порнограф! Кажется, хорошая сталь.

– Порнограф?

– Что удивляешься? Порнография мощнейшая! Не сомневайся!

– Чего привезти-то тебе?

– Если сможешь протащить, то журнальчик. На твой вкус.

– Не обещаю. Но постараюсь.

Не ожидал подобного легкомыслия Никита Романович. А с другой стороны что? Холостяк. Дело молодое. Хотя, конечно, баловство изрядное.

В самолёте Никита Романович огляделся. Мужики все были в джинсах, кожаных пиджаках и галстуках.