– Ты настоящий джинн, верно?

– Настолько, насколько мне позволяет Вари – богиня магии, таинств и всемирной энергии.

– И желания исполняешь?

– Только в том случае, если моя судьба подчинена воле хозяина, – Дара словно начал что-то понимать, потому в его пальцах появились искры.

– Три желания в обмен на твою свободу, верно? – спросил переговорщик. Джинн медленно кивнул, опасно заискрился янтарь. – Почему же власти не схватили тебя до сих пор и не заставили выполнять их желания? Орденские рыцари, конечно, несколько лет найти не могут, но бурмистр и высшие дворяне наверняка знают о вас и общаются с вами довольно долго.

– Это не так работает, – Кулес понадеялся на лучшее, но голубокожий говорил серьёзно, не привирая. – Желания можно выполнять только тому, в чьей власти находится лампа. Моя лампа всегда при мне. Как и у моих сородичей, которые живут в Акадар Фрадуре. Мы – наёмники и свободные создания, если тебя интересует.

– Никогда бы не подумал, что джинн, существо иного толка, может являться главарём одного из крупнейших преступных синдикатов всего юга конфедерации. Ради чего?

– Ради порядка, отличимого от того, что творите вы, люди, – холодно ответил собеседник. – Если бы представители моего вида правили вашими епископствами и феодами, никакой смуты бы не произошло. В крайнем случае – мы, джинны, бились бы между собой, словно гладиаторы на арене. Но кровопролитных походов бы история не запомнила. И да, я не вожак бандитов. Скорее настоятель преступной веры. Ведь, как и всякая религия, деньги заслуживают проповедников?

– Золото безмолвно, – покрутил головой чужак, – бездушно. Ради чего вешать на свою шею такое ярмо, что не даст тебе ни идеи, ни смысла жизни?

– Лучше сразу знать, что бог никогда не ответит тебе. Чем однажды помолиться высшим силам, а в момент тяжёлого испытания убедиться: ты им не нужен. Молчание, орденский воин. Молчание присуще им. Может, не существует иных высших сил, кроме тех, которые человек придумал себе сам? Или придуманных его испорченной психикой?

Слова Дары заставили Кулескора задуматься. Рыцарское благородство, казалось, пошатнулось на какой-момент. Но комтур не доверил бы такую ответственную роль слабому человеку. Знал Кулес физиологию джиннов и иных чудесных созданий, хотя именно джинна видел впервые в жизни. Знал и то, что джинн – физическое существо, которое можно связать. Знал, что при кажущемся могуществе эти создания очень хрупкие.

Бомбочка разбилась о лицо готового к бою Дары – чары из синих ладоней пролетели мимо Кулескора. Он ловко перескочил через стол и навалился всем весом на хозяина. Вихрь начал опасно обволакивать чужака; барон почувствовал, как его тело пропитывают волны тока. Удар латной перчаткой в синее лицо. Ещё и ещё. Из разбитого носа джинна потекла сапфирового тона кровь. Он откашлялся и размяк, но отбросил противника разрядом молнии – барон едва не стукнулся головой о люстру и приземлился на один из стеллажей с приказом:

– Парни, закрыть дверь!

Рыцари забаррикадировались. Шум бандиты поднять не успели, не ожидая дерзости всего от трёх человек. Однако из-за столов неведомо откуда появились телохранители – четверо набросились на рыцарей, пятый попытался с помощью посоха подстрелить барона. Он перескочил на соседнюю полку, ушёл с линии огня и раскачал стеллаж под ногами. Началось обрушение, прямо в сторону дерущихся.

– Клив, берегись! – рявкнул барон.

Рыцарь оттолкнул двух бандитов; Кулес упал на одного, второго придавало полками и книгами. В вожака орденцев прилетели чары, его покачнуло, волосы встали дыбом. Он выхватил из сумки несколько взрывоопасных колб и бросил вперёд. Разряд молнии дал опасную искру по горючей жидкости, рабочий зал джинна запылал. Рыцари справились с оставшимися бандитами, увидели, как чародей забрался на окно, держа за собой Дару, и с помощью ледяных чар погасил возгорание. Когда приготовился пустить магию в Кулескора, тот достал метательный нож и попал в самую руку беглеца – он выпал из окна вниз, выпустив избитого джинна. Барон подскочил, схватил его и потащил назад.