– Так ты знакома с ней? – продолжал тормошить девушку Логинов. – Давай, колись!

– От чего она умерла? – снова игнорируя его, спросила она у эксперта.

– На первый взгляд от удушения, – ответил тот, аккуратно поворачивая голову жертвы так, чтобы Лере стала видна странгуляционная борозда. – Но предварительно, похоже, ее ударили в висок, взгляните!

С левой стороны красивого лица Дианы действительно виднелся большой кровоподтек.

– Время смерти как минимум часов десять назад, – добавил криминалист.

Лера отошла от сцены и посмотрела в зал. Несмотря на полумрак, она сразу разглядела Кирилла Третьяков: его светлая шевелюра выделялась на фоне других, более темных или сидящих выше и находящихся в тени.

– И долго ты собираешься меня игнорить? – раздраженно спросил Виктор, преграждая ей путь к членам труппы.

– Да, мы встречались с Дианой Кочакидзе, но лично знакомы не были, – огрызнулась Лера.

– Это как – встречались, но не были знакомы?

– Виделись на… одной вечеринке. Я оказалась в числе гостей, а она там выступала – вот и весь секрет!

– Ясно, – процедил Логинов, отступая.

Лера не смотрела на опера, но буквально затылком чувствовала его зависть: Виктор спал и видел, как бы очутиться среди тех, для кого пела Кочакидзе! Лера понимала, что его неприязнь по отношению к ней зиждется не только на том, что он – опер, а она – следователь с высшим образованием. Проблема в том, что она, по его мнению, ничего не сделала, чтобы оказаться там, где находится! Он знал, что у Леры есть сестра, которая удачно вышла замуж за состоятельного бизнесмена, но он понятия не имел, как их мать ломалась на нескольких работах, чтобы в одиночку вырастить девчонок. К счастью, в отличие от их папаши, который «свинтил» еще до того, когда Лера оказалась в состоянии оценить «потерю», другие мужчины, появлявшиеся в жизни Галины Федоровны, проявляли щедрость не только к ней, но и к ее детям, поэтому они не голодали, хотя и не жировали, как думал Логинов. Лера не знала, почему он столь чувствителен к чужому успеху и благосостоянию, но подозревала, что причины кроются в его прошлом – возможно в детстве. Стоит ли навести справки и выяснить, что с ним не так?

Шагая по ступенькам, она машинально считала присутствующих – всего, вместе с Третьяковым, двенадцать человек. Навстречу ей поднялся полный, седовласый мужчина высокого роста в теплом сером кардигане и мешковатых брюках.

– Вы – следователь? – уточнил он.

Лера кивнула.

– А вы…

– Я – художественный руководитель театра, Евгений Гаррьевич Сомов, – представился мужчина. – Это директор, Анна Сергеевна Штольц. – Он указал на даму средних лет, одетую в строгий серый костюм, делавший ее совершенно безликой, похожей на работников банковской или любой другой сферы, не имеющих никакого отношения к искусству.

– Это что, вся труппа? – поинтересовалась Лера.

– Да нет, что вы – здесь только те, кто присутствовал… ну, свидетели то есть.

– Свидетели чего?

– Того, как… Диану нашли, – с трудом выдавила из себя директор.

– Вы тоже это видели?

Женщина кивнула.

– А вы? – обратилась Лера к художественному руководителю.

– Мы все… в общем, все видели одно и то же, – вздохнул тот.

– Я и мои коллеги хотели бы поговорить с каждым из вас, но по отдельности.

– Вы что, нас подозреваете?!

– Дело в том, что если вы будете слушать свидетельства друг друга, то можете принять чьи-то впечатления за свои собственные, а нам нужно составить объективную картину происшедшего.

– Ну да, артисты – народ эмоциональный и впечатлительный… В гримерках вам будет удобно?

– Просто идеально! Севада, Витя, берите двоих, а я, пожалуй, начну с вас, Евгений Гаррьевич.