Гномиха сидела на кровати, низко опустив голову. Эрин представился сам и представил Марту, потом попросил разрешения сесть. Женщина в ответ лишь слабо пожала плечами. Молодой человек установил стулья напротив нее, на один сел сам, на другой жестом предложил сесть напарнице и сказал:

– Люша, необходимо, чтобы Вы ответили на несколько наших вопросов.

Не сразу женщина подняла глаза, но это было согласие.

– Итак, – следователь извлек из сумки-планшетки блокнот, – как вы сообщили в звонке, убитый Кукис Дукис, рожденный, – он глянул в свои записи, – 76 числа, первого сезона 154 года – Ваш муж?

У гномихи жалко сморщилось лицо, и две крупные слезы упали на бороду, но она быстро взяла себя в руки и подтвердила.

– Расскажите, когда и при каких обстоятельствах Вы обнаружили тело? – попросил Эрин. – Подождите, минуточку, – тут же добавил он и снова полез в сумку.

Он вытащил плоскую закрытую баночку, в которой шевелился большой черный червь, протянул Марте вместе с блокнотом и сказал:

– Записывайте, пожалуйста.

Девушку передернуло. Это не бабочка, не улитка и даже не жаба, это намного хуже. Червей Марта боялась всерьез, до полуобморочного состояния. Но нельзя же говорить об этом. Что можно подумать о человеке, который боится обыкновенных ручек и карандашей? К тому же она просто не знает, как это делается. Ручка и карандаш твердые, а червяк мягкий и гибкий. Бр-р! Пауза затягивалась, надо было что-то решать. Девушка подняла на напарника умоляющий взгляд:

– Слушай, Эрин, а давай ты сам. Ну, правда, я писать терпеть не могу.

Молодой человек изумился такой наглости, но настаивать не стал. Марта понимала, что он в очередной раз «поблагодарил» небо и начальство за такого «бесценного» сотрудника, но она ничего с собой поделать не могла.

Напарник открыл баночку, достал червя, который тут же вытянулся в струнку и стал похож на обычную шариковую ручку. Эрин и писать им стал как ручкой. О том же, что у червя было вместо чернил, Марта и думать не хотела.

– Вчера мы поужинали в одиннадцать, – начала рассказывать гномиха, когда следователь был готов записывать. – Кукис отправился в сарай, а я помыла посуду и легла спать.

– Он всегда так поздно ходил в сарай или это было необычно? – поинтересовался Эрин.

– Всегда. Возвращался за полночь, когда я уже спала. А тут утром смотрю – он не ночевал дома. Я к сараю – дверь открыта. Я раз его покричала – тишина, думаю, может, уснул. Минут через пять опять позвала. Потом опять. Когда он и в пятый раз не откликнулся, я спустилась, а там…

Люша закрыла лицо руками, вспомнив ужасную картину.

– Почему Вы звали так долго, не спустились сразу?

– Кукис запрещал мне входить с сарай. Говорил, это территория мужчины, чтоб бабьей ноги там не было.

– Расскажите о ваших отношениях, – попросил следователь.

– Он меня любил. Говорил, что когда-нибудь купит мне платья и украшения, как у Ижмы Крижмы, а я… – тут гномиха опять заплакала, из глаз ручьем полились слезы, которые терялись в бороде.

– А что Вы? – ухватился Эрин.

– Я в ответ плевала в него и желала сгинуть в мертвом болоте.

Когда Люша успокоилась, следователь продолжал:

– Кто такая Ижма Крижма?

– Жена Вуцина Руцина. Местные богачи, – зло ответила женщина. – Они на окраине живут, ни с кем знаться не хотят.

– Золотые шары в сарае ваши?

– Да. Кукис покупал их каждой весной. К Новому году и именинам они как раз созревали.

– А знаете ли Вы, что покупать и хранить незрелые золотые шары незаконно?

– Знаю, – вздохнула Люша. – Я Кукиса просила не делать этого, но он если что в голову себе заберет, то все, переубедить его невозможно. Говорил – незрелые намного дешевле.