Уже не раз до замка доходили слухи о кострах, на которых сжигали ведьм – этих приспешниц самого дьявола. Эти ведьмы обладали пугающим даром, позволяющим им возомнить себя выше Бога. Они лечили, не считаясь с тем, что все болезни насылаются на человека в наказание от Бога или же как испытание кротости и смирения. Говорят, они даже воскрешали из мертвых! Кощунство, не дать свободу душе предстать перед судом создателя! Было и другое, ведьмы не просто шли против замысла Бога, которое по незнанию можно было признать за благо. Они насылали на людей всяческие беды: болезни, смерть, неурожай. Ведьмы призывали чудовищ, сжигали целые деревни, обращались в нечистых животных, соблазняли самых стойких и лучших из мужчин. И все для того, чтобы разрушить веру, поколебать христианскую мораль, заставить усомниться в любви и гневе Господа.

По всему королевству гонцы развозили специальную королевскую директиву. Одну из таких бумаг с королевской печатью лорд Джеффри получил как раз сегодня накануне приема. Мужчина поморщился. Мерзкая бумажонка! Написанная преувеличенно напыщенным слогом она описывала все признаки, по которым можно распознать ведьму.

– Да половину наших баб можно в ведьмы записывать, – буркнул лорд, пренебрежительно отбрасывая королевское послание в сторону. – И что за блажь на короля нашла? Может его какая девка особо обидела или у него не лады с этим делом?

Джеффри хохотнул и покачал головой. Как бы то ни было придется изображать рвение и богобоязненность. Ну а ведьм в их краях отродясь не бывало. Травница только и жила на краю деревни.

Мужчина задумчиво почесал подбородок. Среди перечня признаков принадлежности к ведьминскому племени травничество тоже было.

– Так мы от малейшего недуга загнемся, если всех знающих травы женщин истребить. Вон, Гордения моя тоже немного травы знает – от лихорадки там, от живота, или раны промыть. Что ж, ее тоже в ведьмы записывать?

Джеффри рассмеялся уже в голос, представив лицо жены, если он объявит ее ведьмой.

– Хотя кто ее знает, – заключил он все еще смеясь, а потом покинул свой кабинет. Пора было идти к гостям.

Прием и обед, как и следовало ожидать, затянулись, трапеза, начавшаяся днем, плавно перетекла в ужин. Когда зажгли свечи, заиграли приглашенные музыканты. Некоторые гости пожелали танцевать.

Бриана сидела недалеко от родителей и скучала. Всегда терпеть не могла эти приемы. Хорошее воспитание не позволяло уйти до ухода первого из гостей, и Бри уныло крошила кусок хлеба на своей тарелке. Там за пределами замковых стен было так хорошо. Она видела как взошла луна, огромная желтая. Она висела в небе со стороны моря и отражалась в нем длинной дорожкой.

Луна немного тревожила Бриану, вызывала неясное беспокойство, но и притягивала. Так было с самого детства. Девочкой, Бри не могла спать в полнолуние. Ее тянуло во двор. Иногда она выходила и садилась где-нибудь повыше. Просто смотрела, ощущая странную дрожь внутри. Став старше и научившись бояться этой странности, наоборот, плотнее закрывала шторы, ныряла с головой под одеяло и даже зажмуривалась, мечтала, чтобы утренний свет развеял эту магию.

Магию. Девушка вздрогнула. Страх вновь зашевелился внутри, под ложечкой засосало. Сегодня нечто необъяснимое случилось с ней дважды. Первый раз на прогулке с Роном, когда она бежала по траве не чуя ног, представляя, что у нее не руки, а крылья. Бежала, мечтая взлететь. И взлетела. Она знала, что взлетела. На несколько мгновений девушка действительно превратилась в птицу. Ее раскинутые руки покрылись темными перьями, тело стало почти невесомым. Бри оторвалась от земли и тут же так испугалась, что рухнула обратно. Произошедшее не спишешь на слишком живое воображение. Придя домой и снимая платье, чтобы переодеться к обеду, Бриана нашла под нижней рубашкой несколько коричневых с красноватым цветом перышек. Девушка долго смотрела на них, не веря своим глазам. Не показалось. С ней опять творится что-то страшное.