Артём покачал головой: – Должно быть рациональное объяснение. Под восточным сектором находится геотермальный источник. Я видел данные… в файлах отца. – Он замялся на последнем слове. – Эти энергетические выбросы могут влиять на биоэлектрическую активность животных, вызывая аномальное поведение.

Мира смотрела на них, осознавая, что каждый частично прав, но никто не видит полной картины. Она активировала нейроинтерфейс:

«Узор – это карта. К чему-то под землей. И то, что происходит с нами – не случайность. Нас что-то выбрало. Или мы были выбраны задолго до нашего рождения».

Они молча обдумывали её слова. Никто не решался полностью отвергнуть или принять любую теорию. Что бы ни произошло на поляне, оно изменило их – возможно, необратимо.

– Нам нужно продолжить исследование, – твердо сказала Лин. – Но действовать осторожнее. Собрать больше данных. Я могу модифицировать свои датчики для длительного мониторинга биомнемической активности.

– Я поищу в архивах упоминания о подземных структурах в этом районе, – предложил Артём. – У меня есть… некоторый доступ.

– А я попробую вспомнить все легенды моего народа о Сува-Кочи, – добавил Дамир. – В них могут быть ключи к пониманию.

Системы освещения комплекса начали яркий цикл искусственного рассвета. Время рассходиться по своим комнатам, пока их отсутствие не заметили. Они разошлись, обменявшись взглядами, в которых читалось новое понимание – они были уже не просто случайно собранной группой волонтеров, а чем-то большим, связанным опытом, который ни один из них не мог полностью объяснить.

Мира вернулась в свою комнату и закрыла дверь. Сердце всё еще учащенно билось от пережитого. Она подошла к зеркалу и замерла: нейроинтерфейс на её запястье изменился. Ранее металлическая поверхность устройства теперь имела странную текстуру, словно на ней появились тонкие органические прожилки, напоминающие структуру листа.

Она осторожно коснулась устройства – оно было теплым, почти живым. Проекция активировалась сама собой, но вместо обычного меню появились переплетающиеся линии света, формирующие тот же узор, что она видела на поляне.

В соседних комнатах остальные тоже сталкивались с последствиями ночного приключения. Лин в изумлении смотрела на свои приборы, показывающие невозможные данные – переплетения волн, которые по всем известным законам физики не могли сосуществовать, но тем не менее были зафиксированы её датчиками. Дамир держал в руках амулет, который стал заметно теплее и, казалось, пульсировал в том же ритме, что и узор на поляне. Артём, прислонившись к стене, пытался осмыслить мимолетное видение мира глазами своего отца, переворачивающее всё его понимание их сложных отношений.

Внезапно экран нейроинтерфейса Миры мигнул, все системы комнаты на долю секунды погрузились в темноту, а затем вспыхнули вновь. В воздухе перед ней возникло сообщение:

"Протокол Гармонизация инициирован"

В момент появления сообщения произошло несколько странных вещей: резкий сбой всех систем комнаты, мелькающий красный код доступа в углу экрана – "D.A.27", кратковременное изменение голоса системы на более низкий, почти человеческий. Все индикаторы в комнате на мгновение сменили цвет с зеленого на красный и обратно. Нейроинтерфейс внезапно перегрелся, оставив легкий ожог на коже Миры.

За окном, в предрассветных сумерках, животные заповедника вдруг издали странные, тревожные звуки – не охоты, не страха, а чего-то нового, словно отклик на неизвестную угрозу.

На мониторах наблюдения мелькнули тени, похожие на силуэты людей, наблюдающих за ней, но тут же исчезли, будто стертые системой.