– Да, Ань! Ты, конечно же, права, – сказала Света, размазывая по щекам слезы и потекшую тушь.

– Ты, наверное, хотела сказать, что я права как всегда? – с улыбкой спросила Аня.

– Ну ладно, хватит себя хвалить, я все поняла, пошли обратно, я уже замерзла тут, – всхлипнула Света. И вдруг телефон в кармане пальто завибрировал.

Бабушка полулежала на диване в той самой комнате, где час назад она с мужем и сыном тихо и мирно сидела за столом и даже не подозревала о надвигающейся беде. Она плакала навзрыд и не верила в происходящее, но вот в дверь кто-то позвонил.

– Дед! Посмотри, кто там! И скажи, чтобы уходили! – сквозь слезы и не своим голосом крикнула она.

Дед сидел на лавочке у входа и продолжал тихо плакать. От ее приказа он пришел в себя и понял, что надо подойти к двери. Тихо поднявшись, он направился в нужную сторону, но ноги не шли, точнее, он даже их не чувствовал, он понимал только одно, что на кухне, на полу, мертвым лежит его единственный сын и теперь все вокруг уже потеряло смысл.

– Кто? Чего надо? – спросил дед.

– Мы из морга! – услышал он мужской голос за дверью. – Грузчик и водитель.

Дед не понимал, как впустить этих «врагов», которые сейчас заберут его сына? Но рука сама потянулась к замку и открыла им дверь. За дверью стояли два амбала: у одного из них в руках был мешок для упаковки груза, за которым они пришли, а второй почему-то улыбался во весь рот, будто бы он слетал в Голливуд, сделал себе новую улыбку за миллион и во что бы то ни стало должен показывать ее всем вне зависимости от времени и ситуации.

– Папаша! А что ж вы свою кошку зимой в дом не пускаете? Замерзла, бедняжка! – радостно, будто на праздник пришел, крикнул улыбчивый.

– Какую кошку?.. О чем это вы говорите? – спросил дед, которого раздражали его неуместно радостные тон и улыбка. – У меня сын умер, а вы тут мне про какую-то кошку…

Улыбка с лица весельчака моментально пропала. Напарник пихнул локтем своего не в меру веселого друга и тихим скорбным голосом сказал:

– Вы уж нас простите, мы тут у вашей двери кошку подобрали, думали, ваша.

Дед посмотрел на их руки и увидел, что неуместно улыбчивый держит в руках маленькую тощую пятнистую кошечку. Она дрожала как осиновый лист, то ли от холода, то ли от страха.

– И что? Она сидела под моей дверью, и вы уже решили, что она моя?

– Ну ладно, простите, откуда нам знать? – опуская кошку на место, виновато, как пристыженные дети, пробурчали амбалы.

– Да что уж там! Давайте сюда скотинку, она ни в чем не виновата, – тихо сказал дед. – Вам прямо по коридору до конца и направо на кухню.

Бывший улыбчивый протянул кошку деду, и оба парня прошли на кухню.

Дед аккуратно взял животное, будто хрустальную фигурку, тихо обнял маленькое беззащитное существо, прижал к своей щетинистой щеке, и ему сразу стало немного легче. Дед почувствовал тепло кошки и тихо улыбнулся, как вдруг услышал неистовый крик бабки. Он ринулся к ней и увидел, что та орет во все горло и машет руками. Дед отпустил кошку на пол и пошел успокаивать жену.

– Что с тобой, бабка? Успокойся! – пытался утихомирить ее дед.

– Они… ОНИ… ОНИ!!! – задыхаясь, орала не своим голосом бабка.

– Кто «они»? Что такое? – не понимал дед.

– Они… Они хотят забрать моего мальчика! – вопила она.

– Успокойся, – тихим голосом попросил дед.

Он крепко прижал к себе жену, и по его суровому лицу снова покатились слезы.

– Ну что? Можем грузить? – спросил один из амбалов у фельдшера, который сидел сам не свой, стараясь не слушать бабкиных причитаний.

– Да, да! Тут уже все, – ответил медик.

– Участкового вызвал? – не унимались работники морга, упаковывая тело в пластиковый мешок, как будто покойный был обычным грузом, а не сыном, мужем и отцом.