Подвижников Русского Севера так же обжигал мороз, как некогда солнечные лучи опаляли великих отшельников египетской Фиваиды. Белые заснеженные поля были под стать желтым пескам пустыни. Томительные песни вьюги будто вторили завыванию знойных ветров. Одинаково велик был труд и высока молитва тех, кто искал подвига на холодном севере и жарком юге: египетские отцы-пустынники первых веков христианства благословляли иноков северных пустынь. Валаамский монастырь, созданный преподобными Сергием и Германом, явился первенцем Русской Северной Фиваиды. Деяния Валаамских чудотворцев – то был зов, обращенный к будущим основателям обителей соловецких, вологодских, сибирских. Именно монахи первыми приходили в северные земли Руси, огнем боголюбивых сердец согревая эти края для идущих следом поселенцев.

«Дивный остров Валаам» приютил первую не только на Севере, но и на всей Руси святую обитель. Северному монастырю не выпало чести Киево-Печерской Лавры, по праву называемой колыбелью русского монашества. Северному Острову благодати выпала слава стать могучим духовным стражем на границе русского Православия.

На остров, где затеплились святые лампады, потянулись люди, ищущие высокой жизни с Богом и в Боге. Начала собираться монашеская братия. Поначалу, вероятно, большинство составляли подвижники-скандинавы. Затем, когда равноапостольный князь Владимир познал истину Православия и крестил Русь, из новопросвещенных Ростова и Новгорода начали приходить славяне. Когда на Валааме появился преподобный Авраамий Ростовский, братия обители была уже русской.

Святая вера Христова укоренилась среди недавних идолопоклонников далеко не сразу. Даже русский народ в течение трех веков изживал остатки язычества. А христианское просвещение коренных жителей Приладожья – карел, веси – началось только в XIII столетии. К несчастью, вскоре после этого Русь была обессилена Батыевым нашествием, и шведы, воспользовавшись русской бедой, захватили Приладожье.

К тому времени гордый Рим уже отделился от Православной Церкви, и Скандинавия, как и другие европейские страны, впала в папизм. Печально известны средневековые методы латинского миссионерства огнем и мечом. Подобные «миссии» иногда сопровождались геноцидом: так, в Прибалтике паписты полностью истребили славянский народ пруссов. Сходным образом действовали среди карел шведские «проповедники», пытками и казнями «обращая» язычников или «перекрещивая» успевших принять Православие. Особый размах эти зверства приобрели в XIV веке, при паписте-фанатике короле Магнусе. Однако шведская «миссия» дала результат, прямо противоположный ожидаемому. Упрямые карелы не желали признавать римского папу своим духовным главой: возвращаясь к прежним обычаям, они бежали в глухие непроходимые места и там продолжали поклоняться своим идолам. Преподанное в латинском варианте христианство вызывало к себе народную ненависть.

Но, к счастью, тогда же карелы увидели, какова истинная вера во Вселюбящего Христа Спасителя. Именно в те годы пришел на Валаам старец Сергий (второй), одноименный преподобному основателю монастыря. Очевидно, это был подвижник высокой духовной жизни, неслучайно упомянутый в летописях. Но большую, чем он, славу в Приладожье стяжал другой инок – преподобный Арсений. Это был новгородец, несколько лет подвизавшийся на Афоне. Там он получил от игумена образ Пречистой Богородицы и заповедь служить Господу на Дальнем Севере. Вернувшись на родину и утвердившись в монашеских подвигах среди братии Валаамской обители, святой Арсений решился искать для себя отдельное поприще. Он сел в лодку и отдался на волю ветра и волн. Буря выбросила его на остров Коневец. Это место, использовавшееся карелами для выпаса лошадей, было обиталищем бесов. У огромного валуна, названного Конь-камнем, карелы приносили в жертву коней, пытаясь задобрить злых духов. Преподобный Арсений, помолившись, окропил Конь-камень святой водой – тотчас же из-под него вылетели демоны в образе вороньей стаи и с карканьем устремились прочь. Избавив карел от страха перед темными силами, святой Арсений кротостью и любовью привлекал их сердца к Христовой вере. Поселившись на Коневце, преподобный Арсений создал там монастырь. Так, словно свеча от свечи, затеплилась от обители Валаамской обитель Коневская, и уже два острова благодати вместе светили духовно обессиленному краю.