– Это окончательно?.. – оглядываю мужчин, надеясь на чудо.

Но на их лицах, конечно, непоколебимая уверенность. Естественно, ведь они продают свои услуги за деньги. Нет денег – нет услуг. И только что я – сама, никто за язык не тянул – лишила Сина возможности спасения. Как можно быть настолько идиоткой?

Вот теперь точно, я больше не могу. Отвернувшись к шоссе – которое ведёт вперёд, к дому Марка Силана, но что теперь в этом толку, – я закрываю лицо ладонями и чувствую, что всё кончено. Всё. Как было в той песне? «Это конец, мой друг». От этого воспоминания подступают слёзы.

Но вдруг Голос-в-голове говорит: Сейф.

Сейф с оригиналами документов, компрометирующих отца. Вообще-то я не собиралась как-либо его использовать, никогда. Хотя я и копии не собиралась использовать, но смотрите, как всё обернулось. А сейф – это лишь успокоительное средство, для осознания, что у меня есть некоторая власть над отцом и над жизнью. Он бы стоял себе закрытый, а после моей смерти затерялся окончательно.

Но теперь я всерьёз обдумываю возможность обнародовать его существование.

Голос Каракурта:

– Видимо, это значит «нет».

И я решаюсь. Отнимаю руки от лица. Смотрю на пустынное шоссе впереди. И говорю:

– Мне нужно позвонить.

Выхожу из машины. Холод набрасывается со всех сторон, забирается под тонкую водолазку, и я только сейчас осознаю, что на мне нет куртки, – так торопилась за наёмниками, что забыла её в прихожей.

Недолго думая, спрыгиваю с обочины шоссе на землю и отхожу подальше от автомобиля. Впереди расстилается пустынное поле, тут и там прихваченное изморозью, вдалеке видна тонкая полоска деревьев. Низко над горизонтом замерло солнце, окутанное мутной дымкой. Непривычная тишина вокруг.

Все мышцы напряжены – и от холода, и от переполняющих эмоций. Набираю номер.

– Алетейя, сигнала о завершении не было. Не стоит отвлекать меня по пустякам.

Язык словно отнялся. Кое-как собравшись с духом, заставляю себя выговорить:

– Они хотят увеличения оплаты. Пять тысяч каждому.

Молчание в ответ. Но я уже дошла до такого предела, что даже не страшно. Просто жду ответа.

Наконец раздаётся голос – спокойный, медленный, словно уставший.

– Как предсказуемо. Почему твоё вмешательство всегда приносит проблемы?

Но я не буду отвлекаться на чувство вины. Сейчас не до того.

– Каков твой ответ?

– Мм, то есть это я должен оплатить? Ты завела сомнительного питомца, не обеспечила никакой безопасности в связи с этим, теперь ты, очевидно, мило поболтала с нашими друзьями… И рассчитываешь, что я буду платить за каждое твоё действие?

– Ты тоже заинтересован в результате.

– Вообще-то нет. Думаю, мы найдём другой вариант.

– Нет! Я сказала, мне нужен этот.

– Алетейя. Теперь, после твоего вмешательства, это невозможно. У меня нет такой суммы.

Щелчок знаменует собой конец разговора.

Дрожа от холода, я смотрю на расстилающееся впереди пространство: далеко впереди белёсое поле переходит в белёсые облака, а чуть выше висит маленькое мутно-белое солнце. Зимнее, не дающее ни единого согревающего луча.

Набираю номер снова.

– У меня есть ещё одно предложение. Те документы, о которых мы говорили раньше, – копии. Я отдам сейф с оригиналами, но он стоит дороже. Пять тысяч каждому из них.

Мой голос будто принадлежит не мне, я слушаю его со стороны, удивляясь, что стою посреди загородного поля и торгуюсь с городским судьёй за сейф, о существовании которого он никогда не должен был узнать.

После паузы отец спокойно говорит:

– Есть что-нибудь ещё, что может меня заинтересовать?

– Нет. Это всё.

– Тогда жду полные данные по этому сейфу. Переведу аванс, когда получу содержимое. Если оно соответствует описанию. И, как я сказал ранее, дальше ты сама за себя.