Анна. Как красиво её лицо. Строгие черты без косметики, разве только губы подчёркнуты слегка алой помадой. В футболке без бюстгальтера. Мягкое стройное тело с белесой кожей. У неё сложился пречудеснейший характер. Самодостаточная, не позволяющая собою помыкать. Настоящая женщина из плоти и крови.

Сейчас, в реконструкции конфликта, она видится ещё красивее. Долгий период жизни без её физического присутствия оставил отпечаток беспамятства, подарив мозгу возможность самостоятельно заполнить недостающие детали.

Сознание Рафаэля добавило бывшей жене жестокости в поведении. «Жертвой быть проще, чем признать собственные ошибки» – сказал ему врач ещё в первое посещение. Законное утверждение, но это «проще» бывает жизненно необходимым, иначе не справиться, можно снова сорваться в бездну, и кто знает, не бесповоротно ли?

Небольшой отступ от темы, и вот Анна уже тащит собранные чемоданы к входной двери. Её русые волосы нервно выплясывают кулебяки, подчиняясь резкому шагу. Побитый пёс идёт следом, поджимая хвост. Его хозяйка натягивает кроссовки. В последний раз она смотрит на своё отражение, поправляя спутавшиеся локоны. Наконец взгляд её фокусируется на Рафаэле. Очень примечательная деталь заключается в этом зрительном контакте, который занимает у Анны продолжительное время. Собачке кажется, будто пристальность жены призывает бедолагу к каким-то действиям. Мелькает мысль о призрачной надежде на то, что эта женщина полагается на всю резкость ситуации, надежде на то, что собачка превратится в оборотня, показав, наконец, качества так нужные ей. Но Рафаэль, чувствуя тонкость ситуации, остаётся неподвижным и немым.

Коннект резко обрывается. Анна потеряна навсегда. Её хрупкий, нагруженный сумками силуэт исчезает за металлической дверью, которая в последний раз раздаётся оглушительно громовым ударом – так сильно хозяйка зла на своего питомца.

Рафаэль открывает влажные глаза. Перед носом возвышается девушка с ресепшена. В руках она держит компактный паспортный терминал для стандартной процедуры идентификации личности, использующийся не только в клиниках, но и в других местах при различных ситуациях, когда на то есть необходимость.

Мужчина разворачивает левую руку тыльной стороной, предоставляя возможность считать код-татуировку. Эта небольшая наколка, очень смахивающая своими полосками на продуктовый штриховой код, позволяет перейти на личную страницу каждого гражданина, на которой указана вся официальная информация.

Пока девушка бесшумно настукивает пальцами по дисплею, Рафаэль находит Радю курящим на крыльце.

– Рафаэль 14831520?

– Он самый.

– Добро пожаловать в психиатрически-реабилитационную клинику имени Казимира.

– Благодарю, наслышан.

– Что, простите?

– Да ничего, говорю: бывал тут, но вас вижу впервые.

– Понятно. Время позднее, врач сможет принять только завтра днём. Санитар отведёт вас в палату, где вы сможете отдохнуть.

– …

Девушка с ресепшена возвращается за своё рабочее место, начиная активно стучать по кнопкам клавиатуры. К этому времени с перекура возвращается санитар. В приёмной сразу начинает пахнуть дешевым табаком, имеющим, в отличие от своих качественных конкурентов, характерный аромат застоявшейся гари.

На рабочих смарт-часах Ради загорелся экран. Ознакомившись бегло с информацией, он кивает сам себе.

– Пройдёмте, уважаемый, покажу ваши покои.

– Непременно.

Рафаэль боялся, что его могли определить в корпус для буйных, учитывая прошлые намеки врача на то, что повторяющиеся случаи агрессии могли перевести пациента на «новый уровень» борьбы с недугом. Но когда санитар нажал на четвёртый этаж, от сердца сразу отлегло.