Хайде поправила одеяло и устало оперлась руками на кровать. По телу вновь пробежался неприятный холодок волнения. Руки сильно сжали наволочку, и она почувствовала, как Ведагор нежно коснулся ее плеча. Не оборачиваясь, она в двух словах рассказала ему про не выходящее из головы предупреждение Бейнера о некоей опасности, что она смогла услышать.

– Не проходит и дня, чтобы я не корила себя за то, что была так слепа и не замечала, как родной брат строит козни против меня.

– Твой брат всегда умел убеждать людей. Языком он владеет не хуже меча, – подхватил Ведагор.

– Нужно было запереть его еще тогда, когда он начал ходить по окрестностям и собирать союзников для этого самоубийственного похода, – сказала Хайде. – Я недооценила его, Ведагор, недооценила своего брата. Мне казалось, что никто не решится на эту глупую авантюру, что среди представителей нашего народа не найдется тех, кто отчается настолько, что умышленно пойдет на поиски легенды…

– Возможно, оно и к лучшему, что Йорген увел их подальше. – Ведагор сел подле нее на кровать. – Этим глупцам не место в Йорстваре. Даже я, презирающий силуитов всей душой, понимаю, как нам необходим этот союз…

– Нас и так осталось мало, Ведагор. – Она посмотрела на него сверкающими от слез голубыми огоньками глаз. – Эта многолетняя война унесла жизни сотни тысяч райданцев. Если не остановить ее сейчас, мы как народ и вовсе исчезнем… – Конунг тыльной стороной ладони вытерла глаза от выступившей влаги. Суровая жизнь в Нордхале и обучение стойкости научили ее не поддаваться эмоциям. – Минувшая битва за Сверкающие острова стоила нам тысячи жизней, Ведагор, тысячи! Да, мы победили, но какой ценой? Сколько еще битв должно пройти, прежде чем во всем мире не останется ни одного райданца? Я пыталась донести это до брата, пыталась показать ему, как мое сердце разрывается при одной только мысли, что наш народ затухает как свеча. Но он такой же упёртый, как и Драгия. Боюсь, что он закончит так же, как и она, – погибнет и утащит за собой много жизней. Поэтому я должна спасти их, Ведагор. Остановить брата, пока он не совершил той же ошибки, что когда-то наша сестра.

Муж встал с кровати, подошел к ней сзади, ласково обнял и поцеловал в шею. Она почувствовала, как напряжение, пылающее огнем с самого утра, медленно затухает. Как же ей хотелось всегда оставаться всего лишь заботливой женой и матерью, не нося на плечах тяжелое бремя конунга.

– Положись на Бейнера, любовь моя. – Теплое дыхание коснулась ее уха, вызвав по телу мурашки. – Уверен, он придумает, как без лишнего кровопролития остановить твоего брата и переубедить остальных…

Хайде улыбнулась. Слова мужа подействовали, и на сердце действительно отлегло, однако было и еще кое-что, не дающее ей заснуть по ночам. Все это время она не решалась спросить об этом супруга, но теперь, кажется, наступило самое подходящее для этого время.

Медленно она обернулась к нему, крепко взяла за руку, и оба они некоторое время безмолвно смотрели друг на друга, пока она осторожно не сказала:

– Иногда я думаю, что этим союзом я и впрямь предаю наш народ, наши идеалы и, что немаловажно, нашу семью. Инбер меня ненавидит за предстоящий брак, хоть и тщательно это скрывает. Даже Ивар не сразу согласился на этот союз. Кажется, я совершаю огромную ошибку…

– Любовь моя… – прервал Ведагор и положил руки ей на плечи. – Та тысяча, что пошла за твоим братом, – горстка в сравнении с теми, кто встал за тебя. А это весь Йорствар, весь Нордхаль! Не думаю, что они пошли бы за конунгом, совершающим ошибку. – Немного погодя он добавил: – Я бы не пошел за таким конунгом, даже будь это моя жена.