На лице ее образовалась добродушная улыбка. Так могла улыбаться только любящая мать, наблюдающая за первыми шажками своего отпрыска.

– На этом корабле нет такого человека, который не заслуживает моего доверия.

Хорт слегка кивнул, как бы относя эти слова в свой адрес.

– И все равно, мой конунг, зная вашего брата… Я бы предпочёл оставаться начеку.

Брат. Лишь одно только напоминание о нем вонзилось острием в сердце. Йорген, милый Йорген. Сколько вместе они пережили! Она помнила, как помогала матери таскать его еще малышом в корзинке, когда он мило хлюпал и пускал слюни на подбородок.

– А ты что здесь делаешь так рано? – Хайде всеми силами хотела обойти больную тему про брата.

Хорт некоторое время смотрел на восходящее Светило, прежде чем ответить.

– Мне нравится наблюдать, как лучи светила медленно появляются из-за горизонта, рассеивая тьму. Так тихо, так… умиротворяюще. Ради таких моментов я готов вставать намного раньше.

И действительно, мысленно согласилась Хайде, была в этом времени некая магия. Словно во всем мире не существовало никого, кроме тебя.

– Ну и к тому же как-никак я должен следить за безопасностью моего конунга, – немного погодя добавил следопыт.

– Я, быть может, уже не так быстра и сильна, как прежде, но разгромить половину вражеского флота, захватить столь важный для них залив, да еще и взять в плен прямого наследника силуитского народа смогла.

Хорт одарил ее вежливой улыбкой.

– Уж в чем, а в этом я не сомневался ни на миг, мой конунг. – Старый воин оглянулся и прислушался. – Ваш муж с детьми проснулись. Думаю, они захотят узнать, куда вы пропали.

Слуху старого следопыта можно было только позавидовать.

Она спустилась в каюту. Хорт оказался прав: все семейство проснулось и готовилось к предстоящему дню.

Едва она зашла внутрь, как ее муж Ведагор посмотрел на нее тем нежным и заботливым взглядом, которым одаривал каждое утро. Он заранее знал о ее появлении, поскольку за много затмений их супружеской жизни между ними успела образоваться некая связь. Иногда она заранее знала, что скажет он, перебивая его и договаривая предложение. Он делал это ничуть не реже, а порой вовсе угадывал, что было у нее на уме. Вот и сейчас синий дымок в его глазах сверкнул, он уже знал, что произошло на палубе этим утром.

Тихо, не оповещая никого из ее остальных членов семейства, он подошел к ней и мягко поцеловал в губы.

– Мой любимый конунг…

– Доброе утро, сугробик, – шепнула она ему, поцеловав в ответ.

Она знала, как он ненавидел это прозвище, но по-прежнему считала его самым подходящим для человека, на старости лет вырастившего холмик в области живота.

– Мамуля! – послышался звонкий голосок дочери.

Висея была в семье особенной девочкой. В отличие от бледной кожи, присущей всем райданцам, ее была розовая, как летний рассвет. Длинные рыжие волосы ярко выделялись среди множества ослепительно белых в этой каюте. От зрачков зеленых глаз не исходил дымок, но если вглядеться, то в глубине их радужки можно было увидеть огромную энергию. Хайде знала, что говорила, поскольку всматривалась в них бесчисленное количество раз с тех пор, как нашла ее еще совсем малышкой, плывущей в корзинке посреди Вечного Океана. Еще тогда она знала, что Висею ждет великое будущее, даже несмотря на то, что она принадлежала к народу силуитов.

Дочь подбежала к ней и быстро поцеловала в щеку. В этот момент Хайде заметила, что Ведагор отвел взгляд, отступив на шаг в сторону. Подобный жест она наблюдала вот уже семнадцать лет, с тех пор как Висея впервые оказалась в ее объятиях. За все годы муж так и не смог примириться с присутствием силуитки в семье.