Небольшое количество смолы мудрец вылил в огонь. Пламя ярко вспыхнуло, и из его недр повалил едкий дым, который старик принялся глубоко вдыхать ноздрями, приподняв голову к ночному небу. Найяту тоже попытался уловить этот запах, но ничего, кроме гари и щипании в ноздрях, не почувствовал, чего нельзя было сказать о Мудреце. Он, окинув всех пристальным взором, начал свой рассказ:

– Много сезонов назад, когда дух Тхал’ак уже готовился к долгому сну, уступая правление своему младшему брату Аккоту, в наши земли явились нииты. – Мудрец снова вдохнул едкий дым, исходящий из священного костра. – Первой аак’си, встретившей их, была Элайра Хранительница Чащи. Покорно она чтила заветы Иккси, строго соблюдая клятву быть милосердной ко всему живому, в том числе и к новоприбывшим чужакам. – Он помолчал, наблюдая за пламенем костра, и продолжил: – С каждым сезоном ниитов становилось все больше, как и разрушений, что они несли. Не щадя, они уничтожали деревья и выкачивали из них священный икками; убивали зверей не только для пищи, но и для развлечения. Тяжело было Хранительнице наблюдать, как бесчинствовали нииты в ее родном лесу, но она продолжала смиренно терпеть, ведь так велела ей Мать Иккси. Так длилось много сезонов, пока в один прекрасный день все не изменилось…

Мудрец замолчал, вглядываясь в пламя, пока все сидящие вокруг него с нетерпением ждали продолжения истории. Никто не посмел прервать его молчание. Даже дышать старались тихо, лишь бы не пропустить ни единого слова.

– У Элайры была дочь по имени Виша. Она должна была стать ее преемницей, после того как Иккси заберет ее в страну Земли Вечного покоя, и продолжить дело матери. И вот однажды, когда в лесу царствовал Тхал’ак, в землянку Элайры пришел ниит, неся на руках тело мертвой дочери Элайры…

Старец намеренно прервал свой рассказ, чтобы окружающие его аак’си возмутительно повздыхали и тихо выразили свои опасения.

– Ниит сказал Хранительнице, что девочка стала случайной жертвой охотников, бродивших в лесах. Но Элайре не было до этого дела, горе от потери преемницы и бесчинства чужаков ослепили ее. Смерть дочери окончательно сломила хранительницу, и в ту же ночь она отказалась от учения Иккси и приняла в сердце Сиику…

По кольцу слушающих прошёлся перепуганный гвалт. Многие прижали своих детишек ближе, другие же принялись вдыхать аромат священного дыма, выгоняя из головы помыслы о злой и могучей силе.

Найяту заметил, как Тарраки даже не дрогнул, услышав имя злого духа. Он лишь беспристрастно продолжал наблюдать за рассказом.

Мудрец, выждав, пока шум сойдет на нет, продолжил:

– Оно подарило ей невероятную силу и стаю маккоев, огромных волков с острыми зубами. На следующее утро хранительница, используя обретенную силу и поддержку могучих существ, уничтожила поселение ниитов. Никто не скрылся от ее гнева… Мужчины, женщины, дети, все они погибали от ее слепой ярости. С тех пор никто и никогда более не видел Элайру Хранительницу Чащи. Никто и никогда. Пропала она во тьме и теперь вечно будет скитаться среди выжженной земли и черных облаков…

Мудрец понурился, вороша рукой сухую землю под ногами. Долго он молчал, прежде чем закончить свой рассказ:

– Нииты, хоть и не нарочно, отняли одну жизнь. В ответ Элайра отняла жизни десятков ниитов, развязав войну, в которой погибло уже много аак’си. Это смертельная волна может разрастаться все сильнее и сильнее, но, мои братья и сестры, в наших силах этого не допустить. Мы будем смиренны, как того требует Иккси. Мы должны стойко переносить все тяготы, доставляемые нам ниитами, и не поддаваться искушению злой силы, как это сделала Хранительница. Пройдет время, и нииты тоже станут нам братьями и сестрами. Помните о смертоносной волне. Помните, что одно смирение способно спасти тысячи душ. Я все сказал.