Слёзы Леса Анна Сапожникова

Зима в Веланте всегда была тёплой. В роскошных садах Велады многие деревья не сбрасывали листья, и высокие башни магической Академии круглый год стояли в окружении зелёных миртов и олеандров.

Волшебник Суур-Тад не спеша шёл по усыпанной белым гравием дорожке, и его тучное тело колыхалось под алой мантией. Он прошёл мимо освещённых оранжерей и пустых грядок, где летом выращивали лекарственные травы. Миновал розарий с поникшими цветами и постучал в дверь небольшого дома, слишком неказистого, на его вкус. Всего-то два этажа, белая облицовка на стенах осыпалась, а когда-то яркие витражи в окнах потускнели от грязи. Открыл нескладный молодой парень. Нос картошкой, широкое лицо усыпано веснушками – Хассо походил на волшебника не больше, чем Суур-Тад – на уличного акробата. Замызганная серебристо-серая мантия казалась ему слишком маленькой, из широких рукавов почти по локоть торчали длинные руки. Но как бы то ни было, Хассо учился в Академии, успешно постигая тонкости магии жизни и смерти.

– Как он? – с порога спросил Суур-Тад, справившись с одышкой.

Конопатый парень жестом предложил волшебнику зайти. Скромная обстановка внутри дома полностью соответствовала его наружному убранству. Только эту хибару зачем-то заставили книгами, склянками и мудрёными приборами, тщательно протёртыми от пыли. Посередине располагался лабораторный стол с распятой на нём мёртвой лягушкой. На краю в ряд были разложены начищенные операционные инструменты, рассортированные по размеру. Суур-Тад прошёл мимо, стараясь ничего не задеть пышной мантией.

В углу, на низком табурете, подобрав ноги, сидел старик, хозяин дома. Его волосы давно вылезли, тонкая кожа на лысой голове пестрела пятнами, а жидкую седую бороду покрывала засохшая слюна. Худые узловатые пальцы, покрытые застарелыми рубцами от сильных ожогов, судорожно вцепились в подол серой мантии на коленях.

– Ведарде всё хуже в последнее время, – печально произнёс Хассо, указывая на старика. – Я поддерживаю его жизненные силы, но память к нему так и не возвращается, как бы ни старалась Тарис.

Парень выбрал скальпель и склонился над лягушкой. Суур-Тад заметил, как рефлекторно дёрнулась вывернутая лапка.

– Тарис здесь? – поинтересовался он.

– Наверху, – ответил Хассо, не поднимая головы, увлечённый своим занятием.

Тарис сидела в спальне перед зеркалом и укладывала длинные чёрные волосы. Серебряный гребень так и сновал по густым прядям. Подол синей мантии волшебницы разума ниспадал текучими складками на нодарский ковёр. Тарис увидела в отражении вошедшего Суур-Тада, но не проявила к нему ни малейшего интереса и продолжила расчёсываться. Маг тяжело дышал, преодолев крутую лестницу.

– Ты встречался с Советом, – утвердительно сказала Тарис. – Какие новости?

– От тебя ничего не скроешь! – Суур-Тад опустился на кровать под балдахином. – Сразу к делу, да? Что ж. Совет магов убеждён, что Ведарде нельзя помочь. Он останется таким до конца своих дней. Лучшие целители бились больше двадцати лет, но всё безрезультатно.

– Значит, они окончательно опустили руки, – Тарис отложила гребень. –Это хорошо.

– Да, – Суур-Тад промокнул потный лоб шёлковым платком. – Совет больше не интересует судьба Ведарды. Они признали его бесполезным.

– Тем лучше для нас. Никто и не заметит, что старик покинет Велант.

– Какая жалость, – посочувствовал Суур-Тад. – Ты ещё молода и не застала то время, но я помню, когда Ведарда был могущественным некромантом, управляющим жизнью и смертью. А сейчас он с трудом откликается на своё имя, вот причуды судьбы!

Суур-Тад задумался, комкая платок. Повисло молчание.

«Польза», – мелькнула мысль в голове волшебника, как будто бы кто-то подсказал ему нужное слово. Тарис, перебирая пальцами, теребила прядь волос.

– Да, польза. Ведарда всё равно может принести мне пользу, – опомнился Суур-Тад. – Месяц снегов на исходе, пора отправлять вестника. Если остроухие согласятся, то в начале месяца новых листьев мы пересечём море и отправимся в Эдан. Надеюсь, Ведарда хорошо перенесёт плавание, в его-то состоянии.

– Мы возьмём с собой Хассо, – сказала Тарис тоном, не терпящим возражений. – Кто-то же должен убирать за стариком!

– Что ты нашла в этом мальчишке? – с напускным равнодушием спросил Суур-Тад.

Тарис подошла к магу и запустила пальцы в его умащённую благовониями бороду:

– Хассо всего девятнадцать. Он слишком юн, неопытен и ужасно наивен. Сам подумай, зачем он мне?

Глаза Суур-Тада скользнули по её чёрным волосам и остановились ниже, на глубоком вырезе декольте. Мантия Тарис больше походила на вечернее платье, чем на униформу Академии, – приталенная, открытая и выгодно обтягивающая пышную грудь. Суур-Тад облизал пересохшие губы. Волшебница соблазнительно потянулась.

«Вестник», – снова подсказал голос в голове мага.

– Да, вестник, – послушно повторил он. – Мне нужно отправить вестника в Лесные земли, в эльфийскую столицу Эдор, к старейшинам.

– Хм. И что же нужно передать остроухим? – Тарис приложила руку к чувственным губам и рассеянно закусила кончик мизинца.

Суур-Тад сосредоточился:

– Я хочу предложить им обмен. Некроманта Ведарду взамен на лаорит.

Тарис с готовностью взмахнула руками. Заклинание магического вестника, подвластное лишь волшебникам ветви разума, да ещё эльфийским чародеям с их странным колдовством, всегда давалось ей легко. Она сделала несколько пассов, словно гладила воздух, и вслед за пальцами Тарис потянулись светящиеся нити, сплетающиеся в маленькую птичку. Пташка в точности воспроизвела сказанное Суур-Тадом и выпорхнула в открытое окно. Маги посмотрели ей вслед.

– А-ы-ы-э, – промычал внизу старый Ведарда.

Суур-Тад обнял Тарис за талию и притянул к себе:

– Когда ты потащишь в постель этого мальчишку Хассо, представляй меня вместо него.

– Обязательно! – засмеялась волшебница.

Прошёл месяц снегов, и заканчивался месяц полноводья. На раскидистых каштанах в садах Велады проклёвывались липкие почки. Суур-Тад сильно сомневался, придёт ли ответ от эльфов. Но если бы он мог перенестись магическим взором на другой континент, он бы увидел, как птичка, сотканная из лучей света, уже мчится из Эдора через Пограничье, Вольные земли, Пустоши Хины, Дор и Вейну. Как волшебные крылья переносят послание через море, чудесным образом минуя шторма и грозы, и долгожданный ответ совсем близко. И уж подавно Суур-Тад не знал, что, вслед за первым, из эльфийского Леса выпорхнул ещё один вестник и направился гораздо ближе, на побережье залива Лун, прямиком к наместнику Эдана.

Глава 1. Гильдия плутов

– Риона! Рио-о-она!

Я проснулась от того, что кто-то звал меня по имени. Вкрадчиво, протяжно и очень настойчиво. Как будто говоривший должен был сообщить нечто важное. Я не успела разобрать, был голос мужским или женским, прежде чем открыла глаза.

– Риона! Вставай! – Вилита трясла меня за плечо. – Рэмил зовёт!

Судя по темноте за окном, ещё не рассвело. Не было слышно ни грузчиков в порту Эдана, ни скрипа колес проезжающих телег, ни перестука молотков. Даже вечно кружащие над заливом Лун чайки ещё молчали. Что за срочность?! Подруга, увидев, что я проснулась, побежала к подвешенному в углу рукомойнику и принялась умываться, яростно отплёвываясь от холодной воды.

Сёстры-близняшки Аэйда и Элана, гордость и главное достояние нашей гильдии, уже почти собрались.

Элана, волшебница разума, достала из поясной сумки плоскую жестяную коробочку. Под притёртой крышечкой обнаружилось немного жирного красного пигмента, выбранного по центру до самого дна. Девушка набрала помаду на палец и щедро мазнула по губам. Затем подтянула блузку с откровенным вырезом так, чтобы он стал ещё откровеннее, и взялась за расчёску.

– Завидуй тише! – перехватив мой взгляд, насмешливо сказала Элана.

Не открывая рта, я по-дружески послала её куда подальше, но она только заулыбалась, растянув накрашенные алые губы. Прочитать мои мысли для Эланы не составляло никакого труда.

Её сестра Аэйда, наша убийца, собрав в высокий хвост рубиново-красные волосы, разминалась прямо на дощатом полу посреди комнаты. Её наряд ничем не отличался от одежды сестры, и, чтобы длинная цветастая юбка не мешала движениям, Аэйда подоткнула подол за пояс, открыв стройные ноги и ножны со стилетом на правом бедре.

Я спрыгнула с верхней кровати и привычно расправила тонкое шерстяное одеяло, отметив, что Вилита, спавшая внизу, естественно, не удосужилась застелить койку.

– Вили, ты как ребёнок, честное слово! – упрекнула я подругу. – Кто будет за тобой убирать?

Вилите семнадцать, она младше всего на три года, но мне до сих пор приходилось её воспитывать. Вот и теперь подруга фыркнула и показала мне язык.

Открыв тяжёлую крышку сундука, я достала и натянула чёрные штаны и тёмную льняную рубаху. Потом присоединилась к Аэйде и тоже размялась, сделав несколько упражнений. Мышцы приятно тянуло, и мне нравилось это ощущение. Рэмил любил повторять, что тело необходимо готовить к работе постоянно. Запястья должны быть ловкими, а спина – гибкой. Каждое неудачное движение могло стоить жизни или свободы, независимо от того, чем ты занимался: был незаметным убийцей в толпе, проникал в богатые особняки за добычей или вскрывал хитрые замки на шкатулках с дорогими безделушками.