Я был не в восторге от решения Великородновой ехать со мной на поиски Эллы. Меня всегда тяготило общество недалекой Светки, а при данных обстоятельствах она была мне еще и обузой. Я считал, что без Великородновой сумею сделать намного больше.

– А тебе-то зачем ехать? – спросил я Светку.

– Ну-у, это, мало ли зачем. Может, съездить нужно будет куда, или сбегать, или узнать чего… В общем, Вера меня с тобой отправила. Я сегодня выходная, так что можешь мною пользоваться.

– Лучше использовать, – поправил я.

Светка нахмурилась:

– Чего-чего?

– Ничего, – проворчал я. – Ты зачем у Ягодкиной в кухне меня под столом пинала?

– А-а, – слегка смутилась Великороднова. – Сказать тебе кое-чего хотела, да при Вере не решилась, мать все-таки. А дело вот в чем. Несколько дней назад мы с Мариной случайно встретили Эллу в магазине с мужиком лет тридцати. Они Элеоноре нижнее белье покупали – трусики, бюстик, чулочки там всякие, – нас не заметили. Парень, надо сказать, симпатичный – смуглый такой, хорошо сложенный – качок, одним словом, но Элке не пара. И не только по годам. Элеонора – девушка хрупкая, умная, а он мне показался грубым, наглым и… как бы это выразиться – блатным, что ли. Но, видать, мужик при деньгах. Вера, как я поняла, о нем ничего не знает. Вот я и думаю, может быть, Эллочка с ним где-нибудь мотается? – она вопросительно взглянула на Марину.

– Все может быть, – неопределенно пожав плечами, согласилась Леева. – Показал парень девушке кусочек красивой жизни, она и растаяла.

Похоже, мои прогнозы относительно ночного Элкиного времяпрепровождения подтверждаются. Смуглый, хорошо сложенный, качок – это уже кое-что. Я с благодарностью взглянул на Великороднову.

– Полезная информация, Света. Думаю, она нам пригодится. Что ж, пошли! – Я потянул соседку за рукав.

Мы двинулись было с места, однако Марина нас остановила:

– Если хотите, я вас подброшу до института, – она указала на красный «Ситроен», возле которой и происходил разговор. – Я за рулем. Свободное время у меня есть.

– Прокати, если нетрудно, – сказал я, показывая всем своим видом, что приятно удивлен, увидев Марину в качестве владельца новенькой машины. – Давно купила?

– Несколько дней назад, салон еще кожей пахнет! – Леева счастливо улыбнулась и нажала на кнопку пульта дистанционного управления. Раздался писк, и замки на дверях автомобиля автоматически открылись.

Автомобиль – символ благополучия. Это аксиома. Если раньше – как говаривала мать одного моего приятеля – в каждой зажиточной семье должен был быть конь, то сейчас – машина. Светка была из голытьбы. Она вздохнула и, подавив в себе чувство зависти, влезла на заднее сиденье «Ситроена». Я уселся рядом с водителем, и наша троица под злобными взглядами Лидии Ивановны выехала со двора.

К институту ехали окольными путями по ухабистым дорогам.

– Боюсь центральных, – пояснила Марина и, заметив знак ограничения скорости, резко сбросила газ.

Управляла Леева автомобилем так, будто у нее была нарушена функция вестибулярного аппарата. Руки и ноги двигались асинхронно, она редко попадала в такт, отчего автомобиль недовольно рычал, двигаясь рывками, то со скоростью черепахи, то – реактивного снаряда. Судорожно сжимая руль в руках, Марина шарахалась от каждой встречной машины, прижимая несчастную «Нексию» к обочине, и, как мне кажется, в особо опасные, на ее взгляд, ситуации на дороге крепко зажмуривалась.

Света ничего необычного в поведении Леевой за рулем не замечала. Разложив подол широкой юбки по всему заднему сиденью, она восседала с достоинством великосветской дамы, которую личный шофер и телохранитель везут на торжественный прием – я же был в шоке, ехал с широко открытыми глазами, готовый в любую секунду, при реальной угрозе моей жизни, открыть дверцу и выпрыгнуть из автомобиля.