Я ознакомился со списком и, складывая лист бумаги, возразил:

– А мне не нужно платить. Я же альтруист.

– В наше время быть альтруистом глупо, – парировала Ягодкина, выкладывая из кошелька на стол пачку денег. – Сейчас не так уж много способов прилично заработать.

Я покосился на деньги – сумма была солидной, но брать с подруги деньги мне совесть не позволяла.

– Я знаю, – признался я. – Но тем не менее не возьму.

Ягодкина скорчила недовольную мину.

– Но тебе же придется много ездить – в институт, по Эллочкиным подружкам, возможно, в полицию… Да мало ли куда! Не будешь же ты раскатывать на общественном транспорте, время терять. Возьмешь такси. А раз так, почему ты должен мотаться по моим делам за свой счет? Я не хочу быть тебе обязанной еще и материально.

Марина Леева выдала улыбку и шутливо изрекла:

– Тоже верно. К вам, мужикам, только в материальную зависимость попади, живо на шею сядете. Так что возьми и с меня откуп! – Она достала из сумочки несколько купюр, присоединила их к купюрам Веры и, перегнувшись через стол, ловко засунула деньги в карман моей рубашки. – Девочкам на мороженое, – нахально подмигнула Леева. – Вдруг Элкиных подружек придется в кафе вести и в непринужденной обстановке из них сведения выкачивать.

А Света Великороднова денег не дала. Она была жадной и алчной.

– Ты можешь меня к поискам привлечь, – подумав, решила, по-видимому, рассчитаться натурой Великороднова. – Может, пригожусь. Номер моего мобильника ты, наверное, знаешь?

– Конечно.

– В случае чего звони.

Я стал собираться, подозрительно косясь в сторону Светы, она довольно странно себя вела: терлась носком туфли о мою ногу, подмигивала и кивала в сторону входной двери: мол, подожди меня там. Ее знаки выглядели довольно двусмысленно. Я недоумевал: у подруги беда, а она нашла время шуры-муры разводить. Однако Великороднову решил подождать, может быть, у нее благие намерения.

– Будут известия, звони, – провожая до двери, напутствовала меня Вера. – Я останусь дома, начну обзванивать больницы и… – Ягодкина запнулась. – Морги. Если что-нибудь узнаю, я тебе звякну. Ну давай! – Похлопав меня по плечу, Вера вытолкнула меня на лестничную площадку и захлопнула двери.

На улице меня караулила Лидия Ивановна, и я пожалел о том, что не остался поджидать Свету на лестничной площадке. Заметив меня, старуха резко изменила маршрут своего патрулирования и на всех парах помчалась ко мне.

– Игорь Степанович, вы видите это?! – возмущенно вскричала она, указывая на новенькую красную машину «Ситроен», припаркованную на тротуаре.

– Ну вижу…

Лидия Ивановна воздела руки и воскликнула:

– Нет, вы посмотрите, как она стоит, Игорь! Вы посмотрите, посмотрите!

Я вытянул шею и несколько секунд разглядывал машину, чувствуя себя ущербной личностью, которой не дано увидеть то, что видно каждому.

– Красиво стоит, – буркнул я. – В одну сторону передом, в другую – задом.

Старуха посмотрела на меня как на непроходимого тупицу и наконец снизошла до объяснений.

– Но она же загораживает проезд, Игорь Степанович! – заявила она, тыча узловатым пальцем в сторону «Ситроена». Неужели вы не видите? А что будет, если ко мне вдруг приедет машина «Скорой помощи»?

– Ну что будет? – пожал я плечами. – Вас, скорее всего, обнесут на носилках вокруг машины и погрузят в «Скорую помощь» метров на пять дальше, чем следовало бы.

От дальнейшего общения со старухой меня спасли вышедшие из подъезда Света и Марина.

– Я с тобой поеду! – заявила Великороднова, не удостаивая противную старуху даже взгляда. Она, как и многие жильцы нашего дома, была не в ладах с хозяйкой двадцать второй квартиры. Света демонстративно подхватила меня под руку и потащила прочь от Лидии Ивановны.