Какого лешего она тут делает?! Пронюхала, кто я такой и явилась шантажировать? Или её подослали с целью выбить у меня из-под ног почву?

— Здравствуйте. — робко лопочет гостья, украдкой меня рассматривая.

— Ой, Денис, какая я бестактная! Знакомьтесь, это… — суетится Юля, встав между мной и нею, но я не даю ей договорить, рявкнув в ответ:

— Полина вернулась?

Жена тушуется, быстро убирает со стола чашки с недопитым кофе.

— Нет. У неё занятия в школе, она вчера предупреждала.

— Серьезно? — стараюсь говорить невозмутимо, но голос звучит грубо и нетерпеливо, выдавая беспокойство. — сегодня тридцать первое декабря, какие, на хрен, занятия?! Ты хочешь сказать, что не знаешь, где шляется твоя дочь?

— Я… Позвоню ей. — жалко улыбается Юля, мимолетно касаясь пальцами руки девчонки, — я сейчас вернусь. Присаживайтесь, дорогая. Хотите еще кофе?

— Нет. Спасибо. — выдавливает девица, замерев на месте.

Едва за женой захлопываются створки дверей, я в два прыжка настигаю жмущуюся к стене красотку, и припечатываю ладонь у её головы. Дурман её духов окутывает с ног до головы, я злюсь ее пуще. При свете дня девочка выглядит очень аппетитно, кожа нежная, персиковая, огромные глаза цвета неба, соблазнительные крохотные губы. На вздернутом носике россыпь рыжих веснушек.

— Ну?! Сколько? — свистящим шепотом сквозь зубы спрашиваю, рассматривая её со смесью лютой ненависти и неприкрытой угрозы.

Она бледнеет, голубые глаза расширяются, пухлые губы начинают дрожать. Хорошая актриса, вон как испуг сыграла. Меня сжигает ярость, вот-вот может войти Юлька, и я громче рычу:

— Сколько ты хочешь?!

— П…Простите. — голосок срывается, и я с трудом разбираю её лепет. — я… Не понимаю. Юлия Анатольевна… Мы уже договорились об оплате, н-но... Вы можете платить мне чуточку меньше.

Из моей груди рвётся хрип, чувствую, как по венам бешено бежит горячий поток крови, а на виске пульсирует жилка, вызывая приток головной боли. Шумно освободив легкие, я оглядываюсь на дверь, борясь с желанием стиснуть тонкую шею этой авантюристки, и безжалостно сдавливать до тех пор, пока из её рта не начнут вылетать сдавленные выдохи.

Подавить это порыв было чертовски сложно. Мой кулак врезается в стену, заставив девчонку подпрыгнуть. Притихнув, она сжимается в комок, едва дыша, а я, к своему изумлению, внезапно ощущаю прилив жара к паху. Её страх неожиданно возбуждает, напоминая о сладких моментах в те часы в Комнате наслаждений. Интересненько, такого я не испытывал давно ни к одной своей сексуальной рабыне.

— Если Вас… Не устраивает моя кандидатура… — она что-то бормочет, и я стряхиваю наваждение, но воображение рисует, как мои руки бродят по её голому телу, сдирая одежду, мысли путаются в клубок сладострастных змей.

— Что? — хриплю я, её опасная близость и прелестная красота неумолимо лишают здравомыслия.

— У меня нет диплома. — потупив виноватый взгляд, шмыгает она носом. — но я уже преподавала музыку сыну Кузьминых. Рекомендаций тоже нет… Но мне очень…

Да о чём она, чтоб её…?!

— Мне очень нужна эта работа, Денис Евгеньевич.

Аврора

Выдохнуть я смогла, лишь когда он, наконец, выпрямляется. Кажется, что, еще чуть-чуть этой близости максимум, и я бы рассыпалась к его ногам кучкой пепла. Этот будоражащий запах мускуса и крепких сигарет, переплетенный с ароматом терпкой туалетной воды — ведь я уже ощущала его. А когда мужчина приблизился, рыча мне в ухо непонятные фразы, меня пробила мелкая дрожь. Это же с ним я была… В ту ночь.

Накатывает понимание того, что я не сошла с ума, передо мной действительно он, Господин. Глаза мои невольно бегут по его сильной подтянутой фигуре. Под распахнутым на груди черным пиджаком дорогая синяя рубашка, верхние пуговицы её расстегнуты, и под ослабленным галстуком видна загорелая шея. На миг, смежаю вдруг отяжелевшие веки, зажмуриваюсь, пытаясь привести дыхание в норму, а память коварно подкидывает постыдные образы.