Они искренне радовались каждому даже самому маленькому подарку и смеялись, когда медсестры принимались по очереди кружить их. Или вертеть на инвалидных колясках, кого нельзя было поднимать.

Уже после поздравлений и игр, когда детям пора было отправляться на обязательные процедуры, я снова переоделся в привычную одежду в комнатушке Лилу и крепко-крепко обнял ее, понимая отчетливо и глубоко, что отпустить я ее уже не смогу.

— Ты прирожденный Санта, Марсик, — улыбнулась она мне широко, а я не знал, что могу ответить.

Чувствовал только, что сердце разрывается от всего происходящего, а голова гудит от мыслей.

Я должен был успеть сделать кое-что еще.

Но для этого нужно было уйти и встретиться с братьями.

Такими же Палачами, как я.

Чтобы они наказали меня.

Выслушали.

И подсказали, как поступить дальше, чтобы никого не поставить под удар.

— Мне пора идти, Лилу.

— Брат ждет, я помню.

Девушка хоть и улыбнулась, но я до дрожи почувствовал, что и она не хочет отпускать меня.

Не хочет убирать свои хрупкие руки от меня и оставаться один на один с жестоким миром, где она осталась бороться против всего совсем одна.

Хотя нет.

Теперь у нее был я.

А я мог расколотить мир на части, если только это будет нужно.

Ей нельзя было узнать мою сущность, мою силу и способности, а иначе быть беде…

— А еще я обещал тебе селфи из кровати, — подмигнул я Лилу, на что она хохотнула и легко прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать широкую восторженную улыбку, а я не удержался и склонился, чтобы поцеловать ее.

— Звучит заманчиво, Марсик.

— Надеюсь, тебе понравится, конфетка.

Пора было уходить, потому что в моих мыслях пронеслось то, что отразилось волной возбуждения сразу же.

А это грозило тем, что в этот раз сдержаться я не смогу и точно сделаю ее своей. Что могло быть большой проблемой не только в плане нарушения моих законов, но и физически для нее.

— Напишу, как только доберусь до брата.

— А потом каждые два часа?

— Да, каждые два часа, даже ночью.

Лилу рассмеялась, а я залюбовался ее красивым личиком и блеском больших глаз, в которых я видел ребенка. Чудесного, веселого и озорного.

Того, кого она потеряла в себе слишком рано.

Я выталкивал себя из отделения насильно.

Буквально пролетел вперед, заставляя себя двигаться так, чтобы быть похожим на человека и не переходить на скорость и резкость хищника, который внутри меня никогда не дремал и всё держал под контролем звериного острого чутья.

Спустившись на этаж ниже, я остро продолжать ощущать Лилу.

Меня манило обратно.

Влекло.

Тащило.

Буквально выворачивало внутренности от того, как хотелось снова оказаться рядом с ней, чтобы быть уверенным в том, что с ней ничего не случится за время моего отсутствия рядом.

Уже почти у выхода я увидел пожилую уборщицу, которая с трудом пыталась спустить приспособление для мытья пола с лестницы вниз.

Я сделал это без труда и протянул ей руку, чтобы помочь спуститься тоже, на что женщина сначала удивленно посмотрела на меня, а потом вдруг широко и тепло улыбнулась, словно узнала меня.

— А ты и правда Санта, — проговорила она, приняв мою помощь с благодарностью, и легко похлопала по руке. — Видела, какой праздник ты с нашей Лилу устроил детям. Давно у нас такого не было.

Я улыбнулся в ответ, кивая на аппарат, который для женщины был просто неподъемным:

— Хотите, помогу носить его и дальше?

— Будешь ходить за мной всю смену до следующего утра? — рассмеялась она, а я кивнул серьезно и собранно:

— Без проблем.

— Сумасшедший, — только покачала головой женщина, но ее глаза изменились и стали теплыми и лучистыми. — Теперь я понимаю, почему Лилу смотрит на тебя, как на бога. Ты и правда удивительный.