Дома я помогаю ему раздеться, убираю вещи в шкаф, а сама ухожу в кухню. Марк следует за мной, таща за собой рюкзачок. Краем глаза замечаю, как он достает рисунок и подходит с ним ко мне. На нем изображены четверо – сам Марк, я и муж, а рядом с ним его машина. Выглядит все немного косо и криво, но узнать, кто где находится, можно без проблем.

– Очень красиво, – улыбаюсь и целую сына в макушку, а рисунок вешаю на холодильник, прикрепляя его магнитом.

Пока готовлю суп, Марк рисует за своим столиком, пьет сок и перекусывает кусочками яблока. Сама я не могу полностью отвлечься от мыслей. Меня немного уносит. Я с трудом устроилась в небольшой цветочный магазин и работаю флористом. Постоянно нахожусь на ногах, и в конце рабочего дня очень хочется лечь и ничего не делать, но не могу себе позволить. Я, может, и не работала бы, но сидение в четырех стенах меня губит еще сильнее.

После ужина мою посуду, помогаю Марку искупаться и укладываю его спать. Читаю сказку, оставляю включенным небольшой ночник, а потом осторожно выхожу из комнаты. Ухожу в кухню и убираю суп в холодильник, протираю стол и бросаю взгляд на телефон. Нет ни одного сообщения или пропущенного звонка.

На душ уходит немного больше времени, чем обычно. Вытираю запотевшее зеркало и всматриваюсь в лицо, пытаюсь улыбнуться. Становится лучше. Мокрые русые волосы спадают на плечи, на ресницах застыли капли воды, оттеняют цвет глаз. Щипаю щеки, чтобы проступил румянец. Так всматриваюсь в отражение, что закусываю нижнюю губу, чтобы не заплакать. Такое порой случается. Все наваливается, катится, словно снежный ком, и я стараюсь сдержаться. Снова получается.

Одеваюсь и ухожу в спальню. Завожу будильник, уже полночь. Обещанные пару часов мужа закончились слишком давно. Плюю на себя и свою гордость и набираю его номер. Но он не берет трубку. Так всегда бывает, когда он на встрече. Я убеждаю себя думать лишь об этом и не сомневаться в его словах. Уже засыпая, я слышу, как входная дверь открывается, ключи бросаются на тумбочку, щелкает выключатель. До меня доносится звук шагов, и дверь в нашу спальню раскрывается настежь. Не проходит и пары секунд, как она снова закрывается.

«Я здесь, Саш, подойди ко мне», – хочется крикнуть мне, но я молчу. Продолжаю притворяться спящей даже тогда, когда матрас рядом со мной прогибается, когда меня целуют в щеку, кладут руку на талию. Я чувствую тепло тела рядом со мной, но не ощущаю того, что было раньше. Будто лежу в кровати с незнакомцем, который так правдоподобно играет роль мужа, что не подкопаешься.

Маша

– Мы останемся тут на ночь? – улыбаюсь я, хоть и знаю ответ. Мне нравится тешить себя мыслью, что я могу ошибаться. Я хочу ошибаться. Хочу быть в этом номере с видом на ночной город с высоты птичьего полета с мужчиной, который сейчас стоит перед зеркалом спиной ко мне и завязывает галстук.

– Ты можешь остаться, – просто говорит, заканчивая с галстуком и поворачиваясь ко мне. – Номер оплачен до утра. Плюс завтрак.

– Зачем мне завтрак, если ты не будешь идти в комплекте?

– Я не могу, солнце, – ласково протягивает Саша и подходит ближе к кровати. Наклоняется и целует меня снова, а я опять хочу затащить его в кровать и не выпускать из нее до утра. А лучше до конца нашей совместной жизни, которую я уже распланировала в голове. Она станет идеальной.

Саша продолжит работать. Я буду развлекаться и радовать его. Наймем прислугу, чтобы поддерживала квартиру в чистоте. Буду держать себе в форме, чтобы, каждый раз возвращаясь с работы, Саша смотрел и… хотел меня.

Слишком много «буду», но каждая из них осуществится.