Наименования лиц женского пола всегда подвергались жесткой критике со стороны языка. Вследствие влияния русского языка в период СССР была практика отказа от феминитивов. «Сдерживание» феминизации уменьшило количество феминитивов с основной на «-ш-». Однако позднее, обращаясь к собственным суффиксальным средствам, украинское словообразование вышло из «диктата» русского языка, и стали образовываться новые феминитивы. Таким образом, происходило противостояние «элитного» русского языка и «сельского» украинского.

Считается, что женские корреляты возникают не от слов мужского рода, а от действий, признаков, предметов, характерных для них. Если проводить лингвистический анализ, можно сказать, что многие феминитивы являются коррелятами к словам мужского рода, что противоречит этому предположению. Например, приверженок партии «Наша Україна» называют «принудительным» словом нашоукраїнка к маскулинитиву нашоукраїнець. Некоторые корреляты, например, гьолфрендка, маринiстка и др., уже зафиксированы современным орфографическим словарем украинского языка.

При образовании новых феминитивов возникают проблемы, к которым относятся омонимия (гiмнастерка – 1) одежда; 2) тренерка в спортивной гимназии) и нагромождения на фономорфологическом шве (електоратка, кiнокритичка). Язык методом «проб и ошибок» старается подыскать удобную вариацию феминитива. До сих пор существуют продуктивные формы, у которых нет единого варианта употребления, например: професорка, професориня, професориса, професореса или професориця.

Многим неофеминитивам приписано значение слов разговорного стиля. Тем не менее они постепенно проникают в другие стили: официально-деловой и даже научный, в котором обычно не допускается употребление «ненормативных» слов: «Філософеса Г. Горак розглядає духовність через поняття духу, як сукупність смислових та ідейних надбань людства в процесі його історичного розвитку»3, – Райдер, 2010.

Наименования лиц женского пола в большинстве случаев являются производными от соответствующих лиц мужского пола. К ним относят феминитивы, не только указывающие на профессиональную деятельность, но и на родственные отношения. К первой группе относятся лексемы, образованные с помощью высокопродуктивного суффикса «-к-», например: артыстка (артистка), дырэкторка (директорка), поэтка (поэтесса), салдатка (солдатка), суседка (соседка) и др. Ко второй – образованные с помощью суффиксов «-iх-»/«-ых-» и «-оўн-»/«-ѐўн-», например: кавалiха (жена кузнеца), сталярыха (жена столяра); леснікоўна (дочь лесника), кавалѐўна (дочь кузнеца). Также выделяют феминитивы – наименования жительниц, образованные с помощью слова «жыхарка», например: жыхарка поўдня (жительница юга), жыхарка поўначы (жительница севера).

Последователь_ницами определенного культа могут быть как мужчины, так и женщины, однако отправител_ями – только мужчины, вследствие чего у слова «свяшчэннік» не существует «женского» аналога, так как оно имеет отношение к христианству. В других языческих культах отправитель_ницами могут быть и мужчины, и женщины: жрыца (жрица).

Белорусский язык, в отличие от русского, во множественном числе использует две формы, обращаясь к смешанной аудитории: читатели и читательницы. При неопределенной гендерной принадлежности допустимо использование и одной формы (например, читатель), но с последующим применением различных местоимений: «Часам чытач можа здзівіцца і ягонае/ейнае ўяўленне пра твор…»4

Английский язык стремится не к созданию номинативных пар, а к нейтрализации языка. Очень ярко эта практика отслеживается при обращении к молодой незамужней женщине: вместо традиционных форм «Miss»/«Mrs» употребляется «Ms». На устранение языкового сексизма направлены новые лексемы, заменяющие традиционные формы: