Внезапно мой телефон издает вибрацию, и я, не раздумывая, беру его в руки и открываю текстовое сообщение.

Мгновение мне кажется, что мой разум словно отключается, потому что я не могу понять, что вижу перед собой. На фотографии, присланной Майлзом, запечатлен один из тех огромных белых холодильников, которые часто используются для хранения мяса, когда семья отправляется на охоту. Моя семья никогда не увлекалась подобными вещами, но в начальной школе у меня был друг, с которым мы часто ездили охотиться на дичь. У них в гараже стояла точно такая же морозильная камера, где они хранили излишки мяса.

Я прикрываю рот рукой.

Он же не имеет в виду, что парень, вернее, тело человека, которого он убил, находится там, не так ли?

Майлз больше не пишет, а я слишком шокирована, чтобы ответить на его предыдущие сообщения. В этот ночной час мы оба словно оказались в каком-то другом, странном мире.

Я удаляю фотографию и откладываю телефон в сторону, чувствуя, что с исчезновением этого изображения мне становится легче дышать. А глубоко вдохнув, я осознаю, что в моей квартире больше нет тела того мертвого парня. Скорее всего, Майлз не сообщал о произошедшем в полицию, потому что никто не ищет меня и не арестовывает. Однако мое волнение все еще велико, поэтому я вскакиваю и на цыпочках прохожу в кухню. Обнаружив там пакет чипсов и початую бутылку виски, который добавляла в кофе этим утром, я возвращаюсь на диван и начинаю переключать каналы в поисках приятного и беззаботного шоу.

О, зомби!

Кажется, я схожу с ума.

Первый глоток вызывает жжение в горле, и я морщусь, а затем, открыв пакет с чипсами, укутываюсь в одеяло и снова подношу бутылку к губам. Я пью еще и еще, пока наконец не чувствую, как жжение постепенно сходит на нет, а затем расслабляюсь и откидываю голову на подушку. Глядя на то, как кто-то борется с зомби, пытаясь выжить, я непроизвольно беру телефон в руки и, прищурившись, вывожу на экран номер Майлза.

– Уиллоу? – сразу же отвечает он.

Черт, как мне нравится его голос!

– Почему ты звонишь мне среди ночи?

Мне сложно ответить, потому что я не знаю. Его голос звучит хрипло, словно я его разбудила, но это невозможно, ведь он только что отправил мне это сообщение.

– О, так ты получила мое сообщение, – в трубке раздается тихий шорох, как будто он переворачивается в постели. – Похоже, получила, – продолжает он. – Не молчи. Ты не можешь игнорировать меня, детка.

Его слова словно открывают мне глаза.

– Не зови меня так, – с раздражением говорю я.

Мы уже через это проходили.

Он тихо смеется мне на ухо, а я не понимаю, как он может веселиться после того, как убил того парня. Как он вообще может вести себя так… нормально?

– Хорошо, – соглашается он. – Ты сейчас у Грейсона и Вайолет?

– Да, – шепчу я. Похоже, он все же вынудил меня заговорить с ним.

– Спишь на диване?

– Возможно.

– Пьешь виски?

Несколько секунд я с грустью смотрю на бутылку, а затем поворачиваю голову к окну, выходящему на фасад дома. С трудом различая свет фар на подъездной дорожке, я замечаю, что он не исходит ни от автомобиля Вайолет, ни от грузовика Грейсона, ни от моего собственного, припаркованного за машиной моей лучшей подруги.

– Почему ты на улице? – неожиданно спрашиваю я.

– Может быть, стоит подойти и спросить?

Но я не хочу этого делать. Или все же хочу?

Я уже почти готова к выходу: осталось только надеть пальто и ботинки. Любопытство толкает меня к входной двери, открыв которую, я выхожу на улицу, все еще держа телефон у уха, не прерывая звонка. По моим рукам пробегают мурашки, и я начинаю дрожать, но не двигаюсь с крыльца, пристально глядя на его машину.