– Пусть он страдает, – тихо говорю я, – но я не участвую в твоих играх, Майлз, и никогда не буду.

У двери я надеваю зимние ботинки и беру куртку, которая висит на кухонном стуле. Я не знаю, куда отправлюсь, но чувствую, что мне будет лучше в любом другом месте, только не здесь.

Майлз стоит неподвижно, а парень заваливается на бок, и его кровь уже настолько пропитала ковер, что проступает сквозь его волокна. Я пристально смотрю на него, словно пытаясь запечатлеть этот момент в памяти, а затем снимаю с крючка связку ключей. Я останавливаюсь у двери, на которой сломан замок, и у стула, который ее прикрывает. Когда я отодвигаю стул в сторону, дверь распахивается сама, открывая моему взгляду пустой коридор.

– Уиллоу, – зовет Майлз.

Я с опаской смотрю на него, крепко сжимая пальцами дверной косяк, а он подходит ближе к парню и опускается рядом с ним на корточки, словно завороженный тем, как тот истекает кровью.

– Ни одно доброе дело не остается безнаказанным, – произносит Майлз, вновь устремляя на меня взгляд и поднимая нож.

Мне следовало бы испугаться, но все, что я чувствую – это оцепенение. Является ли это основанием считать меня плохим человеком?

Выйдя из дома, я сажусь в машину и направляюсь к месту, в честь которого назван Краун-Пойнт. Однако ресторан на мысе, который в ясные дни предлагает своим гостям потрясающие виды, оказывается закрыт. Часы на приборной панели показывают 8:52. Для девушки, которая провела насыщенный вечер и, возможно, приняла наркотики, я проснулась слишком рано, но вскоре ресторан будет переполнен, и, если я хочу побыть в уединении, мне придется искать другое место для перекуса. Завтра начинаются занятия, а воскресный бранч – это излюбленное времяпровождение для студентов.

Если бы только я была голодна.

Возможно, мне следует обратиться в полицию, а то, что я до сих пор не сделала этого, свидетельствует лишь о моей беспечности.

Внезапно раздается звонок моего телефона, и, нахмурившись, я смотрю на экран, на котором высвечивается имя Аманды. Она окончила университет в прошлом году, но до сих пор помогает нашему тренеру в танцевальной команде. Когда появилась Аспен, Аманду будто подменили. Возможно, это произошло потому, что она думала, что когда-нибудь они со Стилом будут вместе, но довольно скоро осознала свою ошибку. Мне кажется странным разговаривать с ней после того, что я только что видела в своей квартире. Однако, возможно, мне стоит отвлечься и заняться чем-то более привычным, поэтому я решаю ответить на звонок.

– Доброе утро, – говорю я, но мой голос звучит неискренне.

– Уиллоу, привет, – в голосе Аманды тоже слышится нотка веселой фальши.

Это помогает мне выйти из состояния оцепенения, но вместо него в моем животе словно начинают шевелиться змеи.

– Что произошло?

– Прости, что звоню так рано, – вздыхает она, – но я хотела поговорить с тобой до начала семестра, – я хмурюсь, но не могу подобрать слова, чтобы что-то ответить. – Послушай, мы тут подумали, что танцевальной команде не помешает немного уплотниться. Ничего личного, но…

– Погоди, – я наклоняюсь вперед и с силой сжимаю руль, – что ты хочешь этим сказать?

– Ты выбываешь из игры, – ее голос становится ровным, без тени прежнего веселья: – Прости, Уиллоу, но в этом году на нас лежит большая ответственность, а ты просто не успеваешь за нами.

– Ты шутишь? – усмехаясь спрашиваю я, но она не отвечает, и до меня наконец доходит, что Аманда говорит серьезно.

Я ерзаю на стуле, попеременно открывая и закрывая рот, и пытаюсь побороть тревогу, которая охватывает меня при мысли о том, что завтра мне предстоит встретиться лицом к лицу со всеми своими подругами, которые входят в танцевальную команду. Правда, кроме Вайолет. Но видимо, она ушла из команды в самое подходящее время.