– Так когда, вы говорите, началась коллаборация галереи с полицией, которая предполагала регулярное участие Маргариты Сваловой? – Леля ловко мешала сахар в чашке, не сводя глаз с Савиной.

– Да года три назад.

– С чьей подачи? – Лиля бережно передавала травяной чай директору галереи, ловко приняв чашку из рук сестры.

Савина благодарно кивнула.

– Маргариты. Она рассказала, что ее сосед по дому и давний друг – тот самый писатель, Степан Матвеевич Штолин. Который книгу про местного Дракулу, маньяка-кровопийцу, написал. Как его? Тоже вроде как Дракула, но по-еврейски. Ну, то есть… – она смутилась. – Я не то имела в виду.

Банин передал ей кременкульское печенье в шоколадной глазури из запасов администратора:

– Драганер?

Екатерина Павловна махнула рукой:

– Он самый!

– Я думал, – Крячко определенно начинал уставать от литературных мотивов в этом деле, – Дракула жил в Трансильвании.

– В Саратове, как вы наверняка успели заметить, все свое. Даже Дракула. – Екатерина Павловна пододвинула к нему вазу «Мишек в лесу». – Вообще у нас тут своя Трансильвания. Сами убедитесь. Не совсем у нас, впрочем, – поправилась она.

«Не каждый невиновный способен так шутить после убийства коллеги», – отметил про себя Крячко.

– Все верно, – пояснил ему Банин. – Дракула – румынский князь. А Драганер – российский подросток, который девушек резал. Жил в Камышине Волгоградской области. То есть нам – соседский. Следователь, который его ловил, на прошлые курсы повышения квалификации к нам приезжал. Так и узнали, что Степан Матвеевич его тогда консультировал. Ну, и книгу про Драганера потом написал. Про то, как тот верил, что является потомком Дракулы. Его мама надоумила.

Полковник уставился в чашку.

– Да уж. – Он обратился к Савиной: – Значит, сотрудничество со Штолиным оказалось плодотворным?

– На предварительной встрече он оказался колоритной личностью, – она мечтательно улыбнулась. – Эти шляпа, рубаха, ковбойские сапоги… У нас коллектив женский. Мы были покорены.

– Понимаю, – сдержанно улыбнулся Крячко, поставив чашку.

– Мы и все книги его приобрели. Чтобы во время проверок всяких хвастаться, какие у нас спикеры.

Она указала рукой на полку с батареей твердых переплетов в броских обложках.

– Вы позволите? – Крячко сделал снимок и отправил его с коротким сообщением Гурову.

Савина шумно отхлебнула чай и продолжила:

– Они с Марго отлично сработались. Он взял на себя криминальную часть лекции, она – искусствоведческо-просветительскую. Он пугал страшными историями, она – показом картин. Нам как раз тогда викторианские гравюры из частной коллекции привезли. Мрачные улицы, кричащие девушки, Джек Потрошитель. И еще какой-то… его тезка.

Эрудиция Банина снова восхитила Крячко:

– Джек-прыгун или Джек-попрыгун? Это русский вариант имени персонажа городской легенды Лондона. Буквальный перевод – «Джек-пружинки-на-пятках».

– Ну да. Мы открывались на Хеллоуин. Пришедшим в костюмах – вход бесплатный.

Она увлеклась воспоминаниями и улыбнулась:

– Вообще это как раз была идея Марго. Такая мрачная экстравагантность была в ее стиле, знаете? На День святого Валентина она даже делала бал для местных олигархов, посвященный Струйской. Объяснила, что ее имение было совсем рядом, под Пензой, – Савина махнула рукой. – Во всяком случае, мы приурочили к мероприятию аукцион и продали много пейзажной живописи местных художников. Вырученные деньги тогда очень поддержали галерею. Купили большой экран в зал для открытых лекций. Сделали ремонт в мастерских, чтобы открыть грошовые занятия по рисованию для детей.

Она помолчала и продолжила: