– «Одно из указаний на мор – когда ты видишь, что мыши и звери, живущие в глубине земли, выбегают на поверхность, ошеломленные», – процитировал Мартейн . – Это еще одно доказательство приближающейся чумы. Хотя, господин Угаин не желает говорить, где мог заразиться, исходя из поведения крыс, я могу предположить, что очаг болезни находится в Подземелье. Поэтому, второе, что необходимо сделать – закрыть его, и прекратить все сообщение между верхним и нижним городом, пока нам не станет известно больше.

– «Не умножайте же болезни сверх тех, что есть в природе », – парировал Габриций. – Господа, я стар и болен, и мучаюсь напастью, но я уверен, что причина ее не такая фантастическая, какой хочет представить ее господин Орф. Что же насчет Подземелья – оно хранит столько тайн, что и мы, живущие над ним, не можем разобраться, что уж говорить о приезжих, пусть и из самого Университета. Лучше для нас же самих будет оставить его в покое.

– О закрытии Подземелья не может быть и речи, по крайней мере, пока у нас нет доказательств, – голос Дуло был мягок, но глаза опасно поблескивали из-под кустистого карниза бровей. – Было бы слишком жестоко отрезать жителей Подземного Города от солнечного света и свежего воздуха только из-за неподтвержденных подозрений.

Мартейн задумчиво смотрел на Дульсана. Ранее, еще перед Советом, он спросил у Люца, какой из Домов Бороски самый влиятельный.

– Дуло, – ответил тот, не раздумывая. – Вся здешняя торговля идет через их руки, а также только они имеют право собирать артефактный налог. Кроме того, у них сейчас находится Ключ от Подземелья, древняя прерогатива рода Бассорба. Если кратко, богаче и могущественнее в Бороске нет никого. А это поперек горла Атилле, который кичится древностью своего рода, ведь Дуло получили свое дворянство только пару веков назад – выскочки, в глазах Вокил.

– А Угаин как к этому относятся?

– Кто их знает, это же Угаин. Мое мнение, что они ненавидят всех одинаково, не различая – просто из принципа.

Мартейн вспоминал этот разговор, а Дульсан продолжал:

– Причиной исхода крыс была буря и ливень, какой же был ливень! Он наверняка затопил несколько подземных шахт и туннелей, и крысы поднялись на поверхность, спасаясь от наводнения. И с этой проблемой надо действительно что-то делать, пока, в самом деле не началось какое-нибудь поветрие, как пророчествует господин Орф. Благо, решение есть: я вызову из Подземного Города Крысиных Пастухов, чтобы они забрали свои стада обратно. Со всем моим почтением, господин Орф, но я выскажусь за то, чтобы оставить все как есть.

– По мне, так лекарь прав, – возразил Атилла. – Сделаем, как он говорит, пока не стало хуже. Я все сказал.

Все посмотрели на Габриция.

– Я остаюсь при своем мнении, – сухо сказал он. – Подземелья не трогать, а теоретические выкладки оставить на потом, когда первоочередная проблема – моя болезнь! – будет решена.

– Итак, решили, – хлопнул ладонями по столу Дульсан.

– И все же, я уверен, что это чума, – тихо сказал Мартейн. – Какие доказательства вам нужны, чтобы прислушаться к голосу рассудка?

– Самые прямые, господин Орф, самые несомненные.

– Я их добуду.

– Не сомневаюсь, господин Орф. Я сегодня собираюсь спуститься в Подземный Город, можете сопроводить меня, вероятно, там отыщется что-то интересное для вашей теории.

– К сожалению, вынужден отказаться, – Мартейн слегка поклонился, при этом, почему-то сильно побледнев.

Дульсан кивнул и встал из-за стола, блистая улыбкой. Габриций сделал повелительный знак рукой, и зеркало потухло с влажным звуком, как будто камешек ушел под воду. Игрос заспешил к выходу. Люц поклонился и тоже вышел.