Да, однако после смерти

И средь них пошла вражда.

В общем, верьте иль не верьте,

Но вокруг цвела беда.

И еще Москву в пожаре,

Пепле лицезрел Иван.

Так что смерть, в ее оскале,

Знал он до венчанья в сан.

При дворе с ним подружился,

В его детские года.

Взор царевича искрился,

Жаль, сейчас в нем лебеда.

Помню Кремль, в Успенском храме

Встал на трон наш русский царь,

Как наместник Бога в сане

Для Руси, стряхнувшей гарь.

Появилась вскоре рада^>22,

Стала цельной Русь, Москва.

Сердце века всем отрадой

Было, вроде островка,

Островка надежды, веры.

Управлял Земской собор^>23,

Раздавалися наделы

«Тысчи избранной»^>24, но "вор"…

"Вор"^>25 искал свою добычу.

Тихо крался, не спеша,

Расползался, как обычно,

По двору, уж власть держа…

Я в те годы удалился,

Самый север, Соловки.

Монастырь там возродился

С краю мира, островки.

Жил спокойно, вместе с Богом,

И молился за царя.

Обернулось, вишь, острогом…

Видно я молился зря…

Нет, не зря! Москва, бывала

Центром всех победных мест.

Русь, как царство, ведь признала

Вся Европа, вот те крест.

А земель отвоевали,

Если смерить, раза в два.

Нежели раньше нас знавали,

А теперь о нас молва!

Храм Покровский^>26 во спасенье

Царь вознес у стен Кремля,

Конец ознакомительного фрагмента.